Читаем Будда Готама полностью

Увидев Дигху Тапасси, Нигантха спросил, где он сегодня был. «Я ходил к отшельнику Готаме», — ответил ученик. «Вы беседовали?» — поинтересовался учитель. И Дигха пересказал их разговор с Благословенным. «Прекрасно, Тапасси! — воскликнул Нигантха Натапутта, когда ученик договорил. — Ты правильно ответил подвижнику Готаме. Ты верно понимаешь учение своего учителя. Бич ума ничтожен по сравнению с бичом тела. Среди всех проступков именно проступки, совершенные с помощью тела, заслуживают наибольшего порицания. Словесный и умственный бичи далеко не так вредны». Домохозяин Упали внимательно слушал беседу и в конце обратился к Нигантха Натапутте: «Достопочтенный, я пойду к отшельнику Готаме и опровергну его слова о том, что проступки ума тяжелее проступков тела, и тем самым докажу, что его учение ложно. Я измотаю его в споре, словно сильный человек, который схватил дикого барана за длинную шерсть и раскачивает его из стороны в сторону».

Нигантха Натапутта одобрил замысел ученика: «Домохозяин, отправляйся к отшельнику Готаме и докажи ошибочность его взглядов. Опровергнуть учение Готамы может любой из нас: я, Дигха Тапасси или ты». Тут в разговор вмешался Дигха Тапасси: «Учитель, не стоит домохозяину Упали идти к отшельнику Готаме и спорить с ним. Ведь подвижник Готама — маг, и с помощью магии он переманивает чужих учеников».

«Тапасси, у подвижника Готамы нет ни малейшего шанса переманить к себе домохозяина Упали. Напротив, скорее сам Готама станет его учеником. Ступай смело, домохозяин», — сказал Нигантха Натапутта. Трижды Дигха Тапасси просил не отправлять Упали к Благословенному, и трижды Нигантха отвергал его доводы.

Упали почтил учителя, обошел его по кругу и направился в монастырь в манговой роще Паварики. Там он встретился с Благословенным и, произнеся слова приветствия, сел на почтительном расстоянии. Затем он обратился к Будде:

— Достопочтенный, приходил ли к вам Дигха Тапасси?

— Приходил, домохозяин.

— Состоялась ли между вами беседа? И если да, о чем вы говорили?

Благословенный передал суть их разговора с отшельником, после чего Упали одобрительно произнес:

— Дигха знает учение своего учителя. Разве может сравниться легковесный бич ума с тяжелым бичом тела? Зло, совершенное с помощью физического тела, гораздо более порицаемо, чем зло, совершенное словом или в мыслях.

— Домохозяин, если ты готов придерживаться истины, мы можем побеседовать на эту тему.

— Достопочтенный, я готов придерживаться истины, поэтому давайте побеседуем.

— Домохозяин, представь, что последователь Нигантхи, который пьет только теплую воду, но не холодную[106], занемог от тяжелого недуга и излечиться от него можно только с помощью холодной воды. Если в соответствии со своими обетами он откажется от холодной воды [хотя в уме ему будет хотеться ее выпить], то может умереть. Где в таком случае переродится этот человек, согласно учению Нигантхи Натапутты?

— Существует класс божеств с привязанным умом (manosattā). Этот отшельник воплотится среди них, поскольку умер с привязанностью [к идее о том, что нужно пить только горячую воду — прим. пер.].

— Домохозяин, задумайся над тем, что ты сейчас сказал. Ведь совсем недавно ты утверждал, что поступки тела имеют больший вес. Однако из твоего ответа следует, что последствия того, что совершено в мыслях, гораздо значительнее.

— И все же, достопочтенный, зло, совершенное с помощью физического тела, гораздо более порицаемо, чем зло, совершенное словом или в мыслях.

— Домохозяин, представь себе последователя Нигантхи Натапутты, который не убивает и другим не велит убивать. Он не ворует и другим не велит воровать. Он не лжет и другим не велит лгать. Он не наслаждается пятью чувственными удовольствиями и других не призывает наслаждаться ими. Но при ходьбе он ненароком вредит множеству маленьких существ. К каким последствиям это приведет, согласно учению Нигантхи Натапутты?

— Сделанное без умысла не является серьезным проступком.

— А если бы он умышленно убивал маленьких существ, имея намерение причинить вред?

— Тогда это был бы очень тяжелый проступок, достопочтенный.

— К каким из трех бичей Нигантха Натапутта относит намерение?

— К бичу ума, достопочтенный.

— Домохозяин, задумайся над тем, что ты сейчас сказал. Ведь совсем недавно ты утверждал, что поступки тела имеют больший вес. Однако из твоего ответа следует, что последствия того, что совершено в мыслях, гораздо значительнее.

— И все же, достопочтенный, зло, совершенное с помощью физического тела, гораздо более порицаемо, чем зло, совершенное словом или в мыслях.

— Домохозяин, разве не богата и не изобильна Наланда? Разве не живет здесь множество людей? Теперь представь, что в Наланду пришел человек с мечом и пригрозил в одно мгновение уничтожить все население города и превратить его в груду плоти. Смог бы он воплотить свое намерение?

— Достопочтенный, даже если бы в Наланду пришли десять, двадцать, тридцать, сорок или пятьдесят человек, они не смогли бы совершить подобное, что и говорить про одного.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары