Будда в тюрьме. Записки тюремного капеллана

Гордость и какое-то непреклонное упрямство мешали Джеку ощутить свою боль. Его сковали чары успеха, и в тюрьме они продолжали держать его. Лишь во время медитации ему удалось соприкоснуться с собственной болью и болью своей подруги, он впервые сумел заплакать и ощутил глубочайшее раскаяние. В практике сидячей медитации ему открылись вещи, которых прежде он не позволял себе замечать или переживать. Он стал лучше есть и спать, снова почувствовал себя живым. Практика бесполезного присутствия оказалась весьма полезной.

Медитация помогает нам создать пространство, где мы можем увидеть свои проявления. Когда поиск счастья прекращается, открывается более глубокая радость. Она уже живёт в каждом из нас.

Многие заключённые в ходе практики медитации понимают, что вещи, которые, казалось, принесут им счастье, – лишь иллюзии. Мы придумываем причины для счастья и упускаем реальную возможность его пережить. Третья истина – истина о прекращении погони за счастьем, бегства от страдания. Мы думаем, будто счастье – противоположность страдания, и жаждем того, что уводит нас от самих себя и от нашей естественной радости.

33

Буддийское психологическое учение, Абхидхарма, утверждает, что счастье и страдание возникают, когда присутствуют четыре условия: причина-условие, хетупратьяя; поддержка-условие, адхипатипратьяя; непрерывность-условие, саманантарапратьяя; и предмет-условие, аламбанапратьяя. Подождите немного, я объясню: я понимаю, что это звучит сложно.

Причина-условие, хетупратьяя. Мы страдаем, поскольку убеждены, будто любой предмет порождается некой определённой причиной. Это выдумка нашего ума. Не существует единой причины; следствия – результаты многочисленных причин и условий. Сначала мы выдумываем причину, а затем страдаем, поскольку верим в её реальность. Третья истина буддизма, которую традиционно называют истиной о прекращении страдания – я называю её истиной о присутствии счастья, – предполагает отказ от линейного мышления и, напротив, учит тому, что представление о единой причине существует только в уме. Все «причины» счастья также существуют только в уме. Подлинное счастье не нуждается в причине и тем более – в определённой причине. Оно безусловно. Поддержка-условие, адхипатипратьяя, показывает, что всякое страдание возникает внутри нас. Мы взращиваем в себе страдание, но также и счастье. Растение нуждается в семени (причине-условии), чтобы прорасти. Затем для роста ему требуются поддерживающие элементы: дождь, солнечный свет, воздух и т. д. Страдание не является ни естественным, ни неизбежным. Оно возникает, поскольку мы взращиваем его. Мы взращиваем в себе идеи о счастье, идеи о страдании. Когда мы прекращаем стремиться к идеям, мы перестаём страдать. Нирвана – такое счастье, которое не нуждается в причине, в подпитке. Не нужно ничего делать, чтобы наслаждаться нирваной. Практика медитации, лишённая цели, может помочь нам достичь этого состояния. Когда мы прекращаем охоту за счастьем, мы искореняем страдание.

Непрерывность-условие, саманантарапратьяя, означает, что непрерывность обеспечивает существование страдания. Когда мы прекращаем взращивать страдание, возникает непостоянство, и в отсутствии питания страдание исчезает.

Предмет-условие, аламбанапратьяя. Страдание нуждается в предмете. Мы убеждены, что за наше страдание несёт ответственность некто или нечто. Предмет – необязательно нечто внешнее: иногда мы считаем, что сами ответственны за своё страдание. Обитатели тюрем обычно кого-нибудь винят в своих несчастьях, нередко – самих себя. Пока мы считаем, что некто (или нечто) ответственен за наше страдание, мы не освободимся от страдания. Это представление об ответственности – выдумка. Когда человек осознаёт это, исчезают всякий гнев, ненависть и подавленность.

Когда любое из этих условий отсутствует, возникает нирвана. Пламя страдания угасает. Только нирвана может освободить нас от наших ограниченных представлений о счастье. Только истинное счастье может искоренить ложное. Когда мы сидим в тишине, мы перестаём взращивать своё страдание. Такова нирвана – и это опыт, меняющий жизнь.

34

Эд был тихим молодым человеком. Он мало говорил, когда мы встретились впервые. Как большинство заключённых, с которыми я общался, он не получил заботы, необходимой для дальнейшего развития. Я дарил ему свои любовь, внимание и вскоре стал замечать, что он начинает чувствовать себя спокойнее.

Одиночество – пожалуй, сильнейшее страдание, с которым сталкиваются заключённые. Они расстаются с семьёй и друзьями. Большинство из них познали разлуку с близкими задолго до того, как попали в тюрьму. «Моя мать была шопоголиком, – рассказывал Эд. – Она покупала так много вещей, что места для нас уже не оставалось». Он страдал не из-за её страсти к покупкам – а из-за одиночества.