Будем как боги

– Учитывая все твои заслуги, не могли не одобрить, – ответила женщина. – Эх, Федя… тебя бы здесь на руках носили, как Гагарина. Тебе бы памятник поставили размером с Петра. А вместо этого что? Одна скамья подсудимых с этими… с Гарри Фишером?

– Да, – ответил Тед. – И я тебе уже объяснил почему. Слушай… тебе не надо.

– Давай ты не будешь опять за меня решать? – отрезала женщина. – Мы теряем время, а время разговора на этом канале, буквально, золотое. Итак: не знаю, специально, или случайно, но вместо Янус-ДНК дети получили третий штамм. Они обнаружили это еще в море. В общем, их перевели на карантин, самый серьезный уровень изоляции. Ребята сильно рисковали – сеть Ройзельмана имеет ограничение по дальности, и когда вирус в организме теряет связь с общей сетью, он начинает вести себя как Янус-РНК. Хельга поняла это еще в море, но они все равно решили не менять курс. В изоляции их пришлось реанимировать – там был такой букет был, что у него, что у нее…

– А ребенок? – спросил Тед, внутренне холодея.

Если вирус так ударил по Хельге – что же могло произойти с ребенком, которого она носила?

– Как ни странно, ребенок перенес все это намного лучше, чем родители, – успокоила его женщина. – Роды, конечно, пришлось ускорить, так что у тебя внук. Сейчас в барокамере. Само собой, его исследуют: похоже, Янус встроился в его иммунную систему, при этом окончательно «обезличившись», потеряв связь с Ройзельманом и способность заражать других людей. Очень интересный механизм, мы его изучаем. Сам понимаешь, чтобы со всем этим разобраться, нужно будет время. Но главное – врачи в один голос говорят, что у всех троих опасность миновала.

– А как удалось справиться с Янусом у ребят? – спросил Тед. – Антибиотики уже разработали?

– Федя, ну, ты и неуч… – в голосе женщины послышались веселые нотки, – какие антибиотики? На вирусы они не действуют. Но да, противовирусный препарат уже есть, спасибо, Рою…

– Кому? – удивился Тед.

– Господи, Федя, – ответила женщина. – Я в курсе, что вы все зовете его Бобом. Но он – из старинного шотландского рода Уолласов, и его «домашнее имя» – Рой Уоллас Второй. А наш с тобой внук, чтобы ты знал, Рой Уоллас Третий. Мы с Хельгой решили, что это правильно, а чтобы ты не обижался, крестим мы его Федором, в честь тебя. Когда можно будет его крестить, конечно.

– Я… тронут, – ответил Тед. – Но ты права. Время у нас золотое. Что с выпуском препарата?

– Пошел в производство на ХимРаре, – ответила женщина. – Лицензию передали китайцам в Ухань и немцам на АйДжи. Китайцы тестируют его у себя на Пэнхуледао – туда вирус проник, через Тайвань, но разгуляться не успел, к счастью. По сведеньям китайских товарищей, наш препарат работает. Нужны, конечно, еще испытания, но за этим дело не станет – мы готовимся высадиться на Алеутах и Хоккайдо, китайцы собираются почистить Тайвань. Немцы ведут переговоры с Лондоном – Ее Величество никак не поймет, что, если она скоро не предпримет каких-то действий, ее подданными будут только трупы.

– Хорошо, – кивнул Тед. – Теперь вот что передай наверх: Фишер подтвердил возможность «очистки», и работает над «чистящим препаратом». Завтра мы с ним наведаемся в гости к Борису – тому, кто разработал рецептуру Януса. Посмотрим, что можно там обнаружить, и, возможно, столкнемся с самим хозяином и сумеем нейтрализовать его. Без Бориса Ройзельмана можно брать голыми руками, потому он за него так и держится.

– И ты, конечно, опять полезешь на рожон, – вздохнула женщина. – И за что я только тебя люблю, Федя?

– Зато я знаю, за что люблю тебя, – сказал Тед, и его голос изменился – деловые нотки в нем уступили место теплым интонациями. – Потому, что ты – это ты. Прости, что я выбрал такой путь, Катя. Прости, что испортил тебе жизнь.

– Ничего ты не испортил, – ответила женщина. – Без тебя… без тебя, такого, как ты есть, у меня не было бы счастья, Федя. Ты – мой мужчина, и поэтому я люблю тебя таким, какой ты есть. И поэтому пойду с тобой даже в ад, не то, что…

– Это ведь тоже ад, – перебил ее Тед. – Только холодный, а не раскалённый…

– Холодный, раскалённый – какая разница? – ответила женщина. – Если я буду в аду с тобой, это будет мой рай…

…Когда Тед закончил разговор, то с горечью подумал о том, что Кате он тоже соврал. Пусть и в малом, но…

Хотя шут его разберет, что малое, а что важное…

21 июня 2026 года, г. Чикаго, Иллинойс

В центре Чикаго есть большая лужайка. Называется она Орланд Грасслендс.

Это огромное поле, заросшее травой и редким кустарником. С четырех сторон его окружают городские кварталы, но из центра поля не видно их высотных домов. Эта земля всегда была заповедным парком отдыха….

А в полдень, двадцать первого июня две тысячи двадцать шестого года ее от края до края заполнили войска.

Солдаты стояли возле своих боевых машин и ждали появления Пророка. Они тихонько переговаривались, и эти тихие разговоры шепотом превращались в глухой гул, как будто на поле вот-вот должна была разверзнуться земля. Однако, знамение пришло не с земли, а с неба.