Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Мысли о безответных чувствах и о проблемах, ими спровоцированных, занимали Роуза почти каждый день. Настолько, что погрузившись в собственные переживания, он благополучно пропустил всё, что только можно было пропустить.

Между тем, в жизни его семьи намечались, точнее, уже происходили перемены.

*

Герда надеялась, что ей удалось проскользнуть в беседку незамеченной, потому что попасть сейчас на глаза кому-то из знакомых, а потом объяснять им, что произошло, или натянуто улыбаться, имитируя хорошее настроение, было смерти подобно.

Герда понимала, что подобрать подходящих слов не сумеет, а все попытки рано или поздно приведут к одному результату. Ужасному и непростительному. Она разрыдается перед собеседником, как маленькая девочка. И не столь важно, кто увидит эти слёзы. Даниэль, Кэрмит, Алекс или посторонний человек, с которым отношения не столь тёплые. Герда не хотела обременять своими проблемами друзей. После того единственного раза, когда распахнула душу перед Кэрмитом, поведав ему о страстной влюблённости в Стивена, она всё всегда решала сама. Старалась, по крайней мере. А сейчас понимала, что у неё банально опускаются руки и никакого запаса жизненных сил не осталось. Многое навалилось стремительно, и скандал с двойняшкой стал последней каплей.

Кай снова умудрился довести Герду. Они общались на повышенных тонах не менее получаса, пока Герда не влепила брату пощёчину и не сбежала позорно, оставив его в гордом одиночестве, но не в расстроенных чувствах. Вряд ли он горевал по этому поводу. Скорее всего, обрадовался, поняв, что нравоучения закончились, и отправился смывать с лица кровь. Что ему будет, этому человеку с ледяным сердцем? Ничего. Совсем ничего.

Добравшись до беседки и осознав, что находится здесь в гордом одиночестве, Герда присела на корточки, закрыла лицо ладонями и заплакала. Слёзы сами собой побежали из глаз, а она перестала давить рыдания, позволила им прорваться наружу.

Вообще-то стоило признать: в сложившейся ситуации она не видит ничего необычного. Рано или поздно подобное должно было случиться, учитывая замашки ловеласа, коими природа наградила младшего брата, его многочисленные связи и не слишком большую заинтересованность в дальнейшей судьбе каждой из пассий.

Став невольной свидетельницей драки Кая с учеником – на год младше, – Герда не могла не придать значения этой потасовке и не спросить, что послужило причиной. Кай огрызнулся, прикоснулся к рассечённой губе, приложил к ней холодную банку с газировкой, поморщился невольно.

– Кто это такой? И что ему нужно? – продолжала настаивать Герда. – Не мог же он просто так на тебя накинуться.

– Ошибки прошлого. Был в моей жизни период, связанный с Астерфильдами. Вот, познакомься. Силиконовая кукла Джесс и её группа поддержки в лице сумасшедшего братца с нелепым именем, – фыркнул Кай. – Пока ты не развила бурную деятельность там, где это не требуется, хочу попросить об услуге. Не лезь, куда не просят. Я без тебя со всем разберусь.

– Я и вижу. Так разобрался, что теперь будешь с разбитой рожей ходить.

– И что с того?

– Ничего.

– Может, я и совершаю ошибки, но зато делаю то, что хочу и не завишу от мнения общества.

– Тебе только кажется.

– Да ничего подобного, милая. Это исключительно твоя привилегия и твоя стезя. Из нас двоих только ты боишься жить.

– Кай…

– А разве я неправ? Попробуй переубедить меня, сестрёнка. Насмеши своими нелепыми доводами.

Герда не ответила. Развернулась на каблуках и удалилась восвояси, отправившись на поиски мистера Астерфильда-младшего, о котором до сегодняшнего дня ничего не слышала.

Герда не сомневалась, что первым ударил именно он, а не Кай.

Несмотря на разногласия, царившие в отношениях, Герда могла с уверенностью заявить, что знает близнеца, как свои пять пальцев. Знакома не понаслышке с его тактикой поведения в конфликтных ситуациях. Кай до последнего будет ратовать за унижение на словах, а черту перейдёт только после того, как у противника сдадут нервы, и тот попрощается с самоконтролем, перейдя в наступление. Вот тогда, получив удар по одной щеке, Кай не станет подставлять вторую, предлагая ударить сильнее. Он ударит в ответ и сделает это так, что мало не покажется.

Много времени тратить не пришлось.

Розарио, которого окружающие почему-то называли Роуз, обнаружился на ступеньках в компании своего одноклассника. До недавнего времени из всего последующего выпуска Герда только его и знала. Кэндис Брайт считался наиболее реальным кандидатом на роль будущего преемника, сменяющего Ника на посту редактора школьной газеты. Да и миссис Даглер периодически о нём говорила, ставя в пример, как одного из наиболее одарённых учеников. В плане литературных талантов.