Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

– Не ради замены, – признался Мартин. – Просто… так. По велению души. Раз уж получается, что мы постоянно пересекаемся, значит, тому должно быть логичное объяснение. Могли бы вместе его поискать.

– Я и без того знаю ответ на этот вопрос. Жестокое развлечение со стороны судьбы. Только и всего. Мар… Мистер Уилзи, я не представляю, зачем нужно ко мне обращаться, если моё общество настолько неприятно. Если оно настолько угнетающе действует. Мне почему-то кажется, что ты сейчас предельно трезв, и единственная причина, по которой в воздухе тащит алкоголем – шампанское, которое выплеснули тебе в лицо. Всё понимаешь, отдаёшь отчёт в своих действиях, так что на пьяные бредни эти предложения не свернуть, как ни крути.

– Трезвее не придумать.

– Ну вот.

– А если бы я предложил тебе сбежать прямо сейчас вместе со мной? Да хотя бы в окно вылезти и больше не возвращаться в зал. Пусть родители дожидаются тебя дальше. Однозначный отказ? Или найдётся место манёврам?

– Господин директор, с тобой что? – спросил Кэндис, перекрывая поток воды и выжимая кусок ткани.

Естественно, как и следовало ожидать, попытки открыть в полевых условиях прачечную, ни к чему хорошему не привели.

– Ничего, – усмехнулся Мартин. – Ничего особенного, во всяком случае. Просто очередная ссора с девушкой, которую я, наверное, люблю. Просто очередной вечер сомнительной ценности. Просто очередная встреча с тобой.

– Наверное? – переспросил Кэндис, подумав, что ему послышалось.

– Знаешь ли, ссоры изматывают. Не спорю, есть множество пар, в которых скандалы – стиль жизни, и обоих это устраивает. Кто-то реально от препирательств ловит кайф и существовать без этого не может. Прожил сутки без скандала? День прошёл зря! Их бодрит. Трис не из таких. Я не из таких. Но стоит только оказаться рядом, и мы начинаем орать друг на друга, причём поводы самые идиотские. То детские сказки, то письма, то прозвища. В общем, это не так уж важно. Главное, что такие происшествия основательно подтачивают любовь, рано или поздно уничтожая её, не оставляя и следа.

– Ма… То есть, мистер…

– Да ладно. Называй, как хотел.

– Мар-тин, – неуверенно произнёс Кэндис, получилось немного грассирующе, словно с французским прононсом. – Я далеко не гуру отношений, ничего толком посоветовать не могу, но если они тебе дороги, ты обязательно найдёшь способ вернуть Беатрис. Вы столько раз начинали всё сначала. Попробуете ещё раз, и вот он окажется самым счастливым. Не знаю, насколько это утверждение правдиво, но, говорят: когда в отношениях начинаются постоянные скандалы, люди либо расходятся окончательно, либо женятся, и всё налаживается. Таких, как ты, женщины не бросают с лёгкостью. Обычно, их хватают и тащат под венец. Может, просто не настало время. Не Трис, так кто-нибудь другой рано или поздно исполнит твою мечту о браке.

– Таких, как я? – переспросил Мартин; в голосе его сквозила грубость. – И откуда бы тебе знать, какой я, на самом деле? Мы ведь никогда близко не общались, а все те пересечения, что имели место, сложно назвать полноценными разговорами. По ним невозможно составить мнение, если только поверхностное, а оно зачастую невероятно ошибочное.

– Мартин.

– Ты всё ещё хочешь сделать меня счастливым?

– Послушай, я не уверен, что разговор здесь – это хорошая затея. Пожалуй, мне стоит уйти.

Кэндис собирался осуществить задуманное и покинуть помещение поскорее, но Мартин перехватил его за запястье, не позволяя удалиться.

– Это не просто плохая затея, – произнёс. – Она очень плохая. Говоришь, что можешь сделать меня счастливым? Да. Как ни странно. Можешь. Я в это верю. Я это знаю. А ещё знаю, что дело не в тебе. Именно в меня всё упирается. Именно я принесу тебе ворох проблем и заставлю страдать. Этого пытались избежать многие, и все они только служили очередным доказательством, никто ещё ни разу не переломил ситуацию под себя, все подчинились. Из года в год, из века в век. Неизменно.

– О чём ты? – растерялся Кэндис.

– Об одной неприятной особенности, с которой тебе лучше никогда не сталкиваться лично. Поверь на слово и не ставь эксперимент в надежде сделать открытие. Финал здесь весьма предсказуемый. Стоит только немного отпустить себя, позволить чуть больше, и я превращу твою жизнь в ад.

– Практически невыполнимая задача.

– Почему?

– Сложно превратить в ад жизнь того, кто много лет обитал именно в этом месте.

– Будет только хуже.

– А если я согласен?

– Значит, всё ещё хочешь, – резюмировал Мартин.

– Хочу, – честно признался Кэндис. – Не спрашивай, почему. Я не отвечу. Я не знаю, но…

– Оно само.

– Просто.

– Да нет в этом ничего простого. Нет. Понимаешь?

– Пусти, – произнёс Кэндис, попытавшись вырвать ткань из рук Мартина.

Тот больше не сжимал запястье, но зато мёртвой хваткой вцепился в рукав пиджака, словно отчаянно жаждал отхватить себе кусок в качестве трофея. На долгую память.

Кэндис рванулся раз, ещё и ещё.

– Отпус…

Начал, но не закончил. Несчастное забитое «ти» так и осталось невысказанным, а к приоткрытому рту прижались чужие губы.

Властно, собственнически.

Вопрос жизни и смерти.

Поступок из той же серии.