Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Уверенность в правоте и правильности собственных поступков то достигала пика и выбивалась за пределы шкалы, превосходя возможные показатели и устанавливая новый рекорд, то опускалась на самое дно. Всего за один день Роуз сменил столько решений, сколько не было и за весь период работы по приручению. То да, то нет – и так на протяжении нескольких часов сотню раз.

Сама мысль о том, чтобы затащить одноклассника к себе в спальню с вполне определённой целью, представлялась Роузу чем-то абсурдным.

Он долгое время придерживался мнения, что заводить отношения в школе – нелепо. Да и не только в школе… Служебные романы, например, тоже порождали у него противоречивые мысли. С одной стороны, в этом, определённо, есть особое очарование. С другой – если всё сорвётся – проблем будет столько, что схватишься за голову и поспешишь убежать, куда глаза глядят, если разойтись мирно не получится, и бывшая любовь затаит обиду.

Сейчас у него были все шансы нарваться на второй вариант развития событий, и сомневаться в этом не приходилось.

Глен не походил на мазохиста, способного насладиться ситуацией с унижением.

Роуз никуда из «Орхидеи» переводиться не планировал, да и, возникни потребность, причину внезапного побега родителям озвучить не решился бы. Слишком нелепо, крайне непродуманно и, что скрывать, исключительно по собственной вине. Не маленький, должен понимать, к каким последствиям приводят жестокие шутки.

Он понимал.

Но всё равно делал.

Не столько ради Сибиллы, сколько ради самого себя.

К воспоминаниям о Гаррете, окончательно его утопившем, прибавились мысли о Глене, который это начал. Ведь это он первым высказался о том, что сигареты и лёгкие наркотики им принёс Роуз. Его версию подхватил Марвел, а старшеклассники одобрили такую находку в плане стратегических решений и окончательно поняли, что Глен свой в доску, а, значит, ему можно доверять.

Гаррета они тоже приняли, своеобразно отплатив в дальнейшем за сговорчивость и умение поддержать товарищей в трудную минуту.

Видел Роуз эту признательность, спустя несколько лет после скандальной выходки, незадолго до выпуска одного из тех самых любителей курева разных видов. Собственно, именно любитель благодарность и выносил. Старательно так, со знанием дела.

Роуз стал свидетелем по вине случайности. Не в то время не в том месте оказался. Сначала хотел быстренько смыться, пока его не засекли, но, немного подумав, выбрал прямо противоположную тактику. Стоял и нарочно не двигался с места, нервируя любовников, спонтанно предавшихся страсти.

Впрочем, когда они закончили, Роуза в душевой уже не было; о его недавнем присутствии кричала лишь надпись на зеркале, сделанная стойким маркером ядовито-фиолетового оттенка.

Гаррет Марвел – конченая потаскуха.

Сдать друзей за возможность прибиться к популярным старшеклассникам и минет в очередной день рождения.

Выгодная сделка, не так ли? Для кого как.

Роуз, например, считал, что Гаррет порядком продешевил.

Гаррета, вероятно, всё устраивало, и именно бывших друзей он считал неудачниками.

С Гленом было проще, но неумение следить за своим языком и излишне потребительское отношение к окружающим отталкивало.

Если Глен надеялся, что у Роуза память отшибло, и он на фоне любовного помешательства забыл обо всех былых подлостях, то человека наивнее стоило поискать днём. Да ещё и с огнём.

Хотя, это было понятно с самого начала, когда Глен только подошёл к нему с вопросами о влюблённости, поверив словам Гаррета.

Поверив. Словам. Гаррета.

Уже тут можно было начинать истерически ржать. До колик.

Глядя в зеркало, вновь отчаянно кривляясь и стараясь не воспринимать собственное отражение всерьёз, Роуз ловил себя на мысли, что вечер обещает быть томным.

Начало его, так точно.

Ещё одни оправданные ожидания.

Роуз не боялся показаться смешным, не пытался следовать советам статей из интернета, призывающих улыбаться и смотреть по-особенному, изучить язык тела, применяя на практике эти и прочие навыки кустарных соблазнителей. Он решил быть самим собой. Предстать перед Гленом таким, каким его считало большинство одноклассников.

Море непредсказуемости, немного сумасшедшинки.

Не стоит удивляться, когда столь странная личность достаёт чёрные ленты вкупе с наручниками и жаждет использовать их в своих играх. Она на многое способна, если вовремя её не остановить.

Глен не остановил, и это Роуза воодушевило. Подстегнуло, заставив действовать увереннее.

И хотя спать с Гленом он по-прежнему не собирался, поиграть с ним было интересно. Было какое-то потрясающе по силе очарование в ситуации, предполагающей переход контроля над ситуацией в руки Роуза.

Лишить возможности двигать руками, завязать глаза, заставив потерять шанс увидеть, что происходит в комнате, а в остальном…

Почти повезло.

Почти исполнилось желание.

Хотел ведь поэкспериментировать? Для чистоты эксперимента всё должно проходить в темноте.