Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

– Неужели и мистер «Я самый идеальный из младшего поколения Уилзи» в чём-то провинился? Допускаю мысль, что ты действительно натворил что-то. Но Мартин в роли нарушителя порядка? Это за гранью моего понимания. Тебя ещё не обвинили в оказании дурного влияния на брата?

– Пока обошлось. Самое странное, что ему практически во время всех семейных конфликтов достаётся сильнее, чем мне. От меня, видимо, разумных поступков уже не ждут, а Мартин ещё не исчерпал лимит доверия. Просто он не способен уследить за глупым старшим братом, и в этом его основная вина. Равно, как и том, что он не может заставить меня измениться в лучшую сторону, вдохновив своим примером. Подводя итог всему вышесказанному: независимо от того, насколько мы не оправдали ожиданий, наказание актуально в отношении обоих и обязательно будет приведено в исполнение.

Терренс присел на край стола и без особого интереса посмотрел, что происходит за окном.

Родители прогуливались во дворе и о чём-то разговаривали. Нэнси активно жестикулировала, Альберт оставался более сдержанным, нежели супруга. Однако шли они нога в ногу, что Терренса забавляло. Они вообще многое синхронно делали. И, идя по жизни, смотрели не друг на друга, а в едином направлении, что вроде как считалось одним из признаков идеального брака.

В вопросе воспитания детей они тоже были солидарны, лишь время от времени их мнения расходились в мелочах.

После того, как отец вернулся и застал сыновей в кабинете, посреди разбросанных бумаг, последовало незамедлительное выяснение отношений, очередная порция нотаций, напоминание о том, насколько дурно они поступают, обманывая, и вопрос, что, собственно, оба позабыли среди школьной документации, если в настоящий момент никакого отношения к ведению дел академии не имеют.

Мартину, как обычно в противостоянии с ближайшими родственниками, красноречия не хватило. Терренс впервые за долгое время тоже оказался перед оппонентом полностью безоружным, не имея в запасе вороха аргументов, с помощью коих можно отстоять свою правоту.

Новости, которые таковыми уже перестали считаться, произвели на него неизгладимое впечатление, лишив дара речи.

Терренсу было откровенно наплевать на всё, что говорил позднее отец, в голове билась настойчиво единственная мысль, и связана она оказалась не с культивированием чувства вины за свои промахи, а с поступками Рендалла и его словами.

– Решение не подлежит обжалованию?

– Вероятно, нет.

– И если к тебе придёт гость, тоже ничего не изменится?

– Слушай, а это мысль, – протянул Терренс. – Действительно толковое предложение. Мартину в этом плане уже несказанно повезло.

– Трой?

– Да. Сорбонна, Мишель, почётная должность свидетеля на свадьбе. Они об этом говорят уже не первый час, а Трой и не думает покидать дом. Может, с подачи Мартина. Брат у меня во всех смыслах личность положительная, но, когда надо, достаточно хитрая и находчивая. Понимает, что родители точно не укажут гостю на дверь. Им приходится терпеть постороннее присутствие, отложив момент вступления приговора в силу до лучших времён. Впрочем, до этого Мартина снова отчитали по всем правилам, заявив, что именно от него не ожидали настолько глупых выходок.

– Куда вы теперь влезли?

– Не поверишь, но я снова погорел на бумагах, связанных с Рендаллом. Кажется, это стало традицией. В первый раз Стелла погрызла конверт писем, ему адресованных – немного, но он заметил. Как и то, что одно из посланий было вскрыто, а потом заново запечатано. Мартину досталось только за то, что он стоял рядом. Ну, и немного за то, что попросив ключи, отдал их мне, а не сделал всё необходимое самостоятельно, ограничившись минимальными потерями.

– Твоя судьба – гореть на всём, что связано с Рендаллом, – усмехнулся Энтони. – Что за бумаги?

Замечание было весьма актуальным, пусть Энтони и сказал это просто так, к слову, не зная многих нюансов.

Гореть во всех смыслах. Физически, в том числе.

Рука продолжала ныть. Терренс решил, что, поговорив с Энтони, обязательно сходит в ванную и снова намажет пострадавшее место мазью. Хотя бы на пару минут, но станет легче.

– Договор и чеки об оплате обучения.

Терренс растянулся на столешнице, закинул руку за голову. Риска столкнуть на пол что-нибудь не было.

Тетради и книги Терренс давно – сразу же после возвращения из академии – рассовал по ящикам, а ноутбук у него отобрали в наказание.

У Мартина, впрочем, тоже конфисковали технику, но Трой обеспечивал его живым общением, и это было гораздо лучше обезличенной переписки.

Удивительно, что телефон Терренсу всё-таки оставили. Наверное, просто забыли. В итоге, изоляция вышла неполной, что Терренс, несомненно, считал плюсом. Голос Энтони его немного успокаивал. Хотя, стоило признать, что с большим восторгом он бы сейчас послушал другого человека, но…

Он перестал искать встреч с Рендаллом, зная, что все усилия окажутся напрасными. Рендалл сбросит его звонок в первую же секунду, а на сообщение вообще никак не отреагирует – удалит, скорее всего.

Впрочем, одна из встреч обещала состояться в ближайшее время.