Будни нелепой войны

Оба сына поздоровались с прибывшими и снова отошли в сторону, продолжая настороженно оглядывать нежданных гостей. Хозяин пригласил в дом и милиционеры, проследовав за ним, миновали небольшую веранду и вошли в просторный зал. Убранство комнат соответствовало внешнему облику дома: на выложенном паркетом полу, вдоль оклеенных дорогими обоями стен размещена была красивая мебель. Хозяин предложил гостям места на кожаном диване, сам же развалился в кресле напротив. Предоставив домашним всю связанную с срочно подготавливаемым угощением суету, он принялся занимать милиционеров беседой. Собственно, состав суетящихся домашних ограничивался женой Юнуса – одетой во что-то тёмное женщины неопределённого возраста и невестки – супруги старшего сына. Обе в зале почти не появлялись, так как больше хлопотали на кухне, готовые же блюда ставили на стол сыновья. Где-то в дальней комнате были слышны детские голоса, но к гостям никто из них не выходил. Ждать долго не пришлось. Через двадцать минут стол накрыли и Юнус откупорил бутылку водки. Он наполнил стаканы и провозгласил тост:

– Давайте выпьем за настоящих друзей, на помощь которых всегда можно рассчитывать. Вот я тебя, Сергей, недавно знаю, но вижу в тебе настоящего мужчину, с которым можно и за столом посидеть, и беду разделить. Настоящих друзей, как правило, мало. Но я хочу поднять тост за то, чтобы в нужную минуту они всегда оказывались рядом.

– Правильно! – дождавшись окончания речи тостующего, поспешил поддержать его паспортист – Я хочу на алаверды дополнить. Неважно, какой мы национальности – русские или чеченцы. Нам, простым людям, что делить? Ты ко мне обратился за помощью, в гости пригласил. Здесь встречаешь по людски – отчего же не помочь хорошему человеку?

Наконец выпили и принялись торопливо закусывать. На некоторое время воцарилось полное молчание, слышался только звук чавкающих челюстей. Прожевав очередной кусок мяса, Сергей поднял на хозяина взгляд.

– Тебе на сколько родственников паспорта сделать?

Юнус снова наполнил стаканы и, выдержав паузу, неспешно произнёс:

– У меня много родственников, до двух десятков наберётся. Я могу конечно, как и все, теми людьми воспользоваться, которые вокруг вашего паспортного стола крутятся, но зачем? Для чего мне кому-то переплачивать, когда я с тобой одним всё решить могу? И ты в накладе не останешься: ни с нашими посредниками делиться не придётся, ни с теми, кто с тобой работает.

Паспортист переглянулся со штабным и, уставившись в глаза чеченцу, усмехнулся.

– Ваших посредников можно обойти, конечно, но без участия своих мне не обойтись. Ты пойми, Юнус, я ведь там не один сижу, мне ведь делиться кое-с кем придётся!

Чеченец понимающе закивал головой и, бросив короткий взгляд на Владимира, снова обратился к Сергею.

– О делах потом. Сейчас вы у меня в гостях: пейте, угощайтесь, как дома себя чувствуйте.

Гости и так давно чувствовали себя как у бога за пазухой. Автоматы их были брошены в угол у самого входа в зал, там же валялись и разгрузки со снаряжёнными магазинами и пистолетами в них. Вальяжно откинувшись на спинку дивана, гости дымили предложенными хозяином сигаретами и самодовольно ухмылялись, расхваливая высокое положение, занимаемое ими у себя в районах, доходы и весёлую жизнь. Время текло, близился вечер, но милиционеры вставать из-за стола не торопились. Их громкий хохот то и дело раздавался на весь дом, внося резонанс в установившуюся в нём тишину.