Бумажные летчики

Она делает фотографию, стараясь сохранять серьезность. Я провожу рукой по табличке, повторяя движение руки ирландского драматурга, случившееся за несколько десятилетий до моего рождения и в свою очередь повторявшее другое, переворачивающее всю жизнь движение, о котором мы никогда не узнаем. Позади раздается скрип металлического колеса. Кто-то вышел на прогулку с детской коляской. М на нее не смотрит. К нам подбегает, виляя хвостом, белая собачка с черным мячиком в зубах. Я глажу ее по голове, но мячик не беру. Кто-то зовет ее издалека, и она убегает, клацая когтями по молу, похожая на сон, приснившийся перед самым пробуждением в свете солнца. Мы услышали единственную тему в оркестре, думаю я, в столетней симфонии этого мола, состоящей из клацанья когтей и шороха сандалий, стука копыт и поступи резиновых сапог, цоканья высоких каблуков и ударов беговых кроссовок. В этой какофонии невозможно выделить одну тему.

Я беру ее за руку. На запястье у нее царапина – собирала крыжовник, объяснила она. Мы идем дальше – до самого конца, где волны Ирландского моря дочиста отмыли грубые блоки из серого гранита. Рыболовы-любители в черных свитерах забрасывают в море блесны. Мы садимся на каменный парапет и наблюдаем за ними, щуря глаза на ветру. Тихо, ясный воздух прорезывают только крики чаек и звяканье корабельных снастей.

Что пугает больше всего – я совсем не испытываю разочарования.

Иногда какому-нибудь тексту удается выманить на свет небольшой кусочек реальности – так точно, что ее можно понюхать, попробовать на вкус. Я узнал бы этот мол без всяких карт и табличек. Я здесь уже бывал.

218. Словарь путешественника: мол. Морской бриз проносит мимо парусники, некоторые раскрашены в яркие цвета, сиденья обтянуты новой кожей. Даже те, что должны имитировать старые рыбацкие лодки, оснащены GPS и ЖК-экранами. Через восемьдесят лет кто-нибудь проведет рукой по табличке и спросит, чем заканчивается цитата, удивительно, что никто раньше не обратил на это внимания.

Это не мы меняем вещи на новые, думаешь ты. Это мол меняет нас на новых.

219. Я случайно столкнулся с ней много времени спустя, в магазине электроники. Поначалу она сделала вид, что не помнит меня, но в конце концов улыбнулась уголком рта и спросила, путешествую ли я по-прежнему. Сама она забросила (она пришла за новым холодильником), это стало чересчур утомительно, да и слишком дорого. Я спросил, пригодилось ли ей полученное образование, помогли ли ей по жизни годы путешествий. Нет, ответила она, беспокойно переминаясь с ноги на ногу, времена были тяжелые, в конце концов она явилась к матери с повинной и устроилась на работу в ее фирму. Мы несколько секунд помолчали, я избегал ее взгляда, у меня пересохло во рту, когда я попытался спросить, не нужен ли им случайно сотрудник, который —

Тут у нее зазвонил телефон, и она торопливо вышла из магазина.

Вечером я повторил свой вопрос в смс.

У нас слишком много общего прошлого, ответила она. Это было бы неправильно. Я восхищаюсь тобой потому, что ты все еще путешествуешь. Не теряй веры.

Веры оказалось недостаточно, написал я.

Ты должен отвечать за свои решения. Живи счастливо.

220. Словарь путешественника: разочарование. Чувство карманника, когда он понимает, что обчистил собственный карман.

221. Открытка все еще лежит рядом с чайником. Снаружи темно и холодно, но здесь, внутри, у меня есть эта открытка и огонь в камине. Я отхлебываю из чашки, смотрю на открытку и прислушиваюсь к потрескиванию камина. Не думаю о холоде снаружи. Не хочу думать.

Открытка пустая. Я подпишу ее через сорок лет, за триста пятьдесят тысяч шагов отсюда, сидя в тени каштана, и отправлю самому себе. Я не хочу тратить место на несущественные сведения – о погоде, о достопримечательностях, я перейду сразу к основному вопросу: стоило ли оно поездки?