Бумажный Человек

А Несс-4 достанется уже девственно чистый журнал, потому что он сам вытащит из ее головы все, что ей хочется там увидеть, и, когда она будет выходить из дома, чтобы ехать в магазин за платьем, которое придумала сама, это платье только начнут шить.

А у молоденькой и несмышленой Несс-5, каталог оживет еще ночью и, выпростав из переплета гибкие тараканьи лапки, подползет поближе к кровати, чтобы до утра нашептывать бедняжке сладкие грезы и волшебные сны.

Тысячи и тысячи таких Несс, обреченных потерять свое время, и столько же Зетов, бессильных спасти свое…

И кто скажет, какая из этих тысяч Несс виновата сама, а которая стала жертвой? Ведь, в конце концов, и разница-то не так незаметна: лишний десяток кредитов, плюс-минус час времени, всего-то.

А Зет и скажет! Зет и решит! После инъекции – легко!

Или, вот, еще пример. Гражданин, рванувший в переулок за сладким феромоновым шлейфом, оставленным ситцевой женской фигуркой, и там, в переулке, почти уже уверовавший, что сны сбываются, но в последний момент услышавший "Фи! Нормальные мужчины носят белье только от "Мосгорпошива 13", и удаляющийся перестук каблучков… Он ведь купит себе это чудовищное нижнее белье от "Мосгорпошива 13", этот гражданин, пусть даже на последние деньги купит – и кто будет за это в ответе? И будет ли?

И снова решать Зету. В рабочее, разумеется, время. Только так.

Или, вот еще: идете вы себе по улице и никого, конечно, не трогаете. Потому что не затем вы, приличный гражданин, ходите по этим улицам. Вы уплатили налоги, честно отработали рабочий день и теперь просто идете домой. Безмятежно заворачиваете за угол, и тут – бац! – получаете по голове обрезком трубы. А, очнувшись, обнаруживаете, что кошелек опустел, брюки промокли, потому что лежите вы прямо в луже, зато вокруг аккуратно разложены подарки: хороший парфюм, цветы, тортики – все как положено, и ровно на исчезнувшую сумму. Это как: грабеж, навязанные покупки или просто излишне агрессивный маркетинг?

О, чтобы взвесить все это до грамма, Зету достаточно явиться на работу и получить инъекцию.

Или, совсем уже просто. Идете вы, например, не с работы, а только еще на нее, и в кармане у вас денег – кот наплакал, а именно – четыре мятых кредита и семнадцать недокредитиков, выданных женой на обед и на сигареты. Поворачиваете, ничего плохого не ожидая, за угол, и тут – бац! – утыкаетесь в витрину, которой, между прочим, минуту назад здесь еще не было, а на витрине – мечта! Тот самый новый телефон, о котором вы втайне мечтали (а как же не мечтать, и как же не втайне, если цена ему семнадцать с лишним кредитов, в тысячах), и – только представить, как расщедрились звезды: три акции сошлись разом: распродажа, счастливый час и тысячный посетитель! И всего-то: четыре кредита и семнадцать недокредитиков! Первый взнос, разумеется. Подробные условия кредита – ужас-ужас и все мелким шрифтом – чуть ниже…

Это честно ли?

Впрочем, чего зря ломать голову? Зет-то сейчас как раз на работе – Зет и решит.

***

Или вот… Но тут Зет глянул в окно и выругался.

– Тормозни-ка, Той.

У витрины, перегородив весь тротуар, застыла толпа человек в пятьдесят. Зет вздохнул и вылез из машины.

Граждане, как один, не дыша, смотрели на мерцающий в глубине витрины экран. Лица их были бледными, а глаза пустыми. О чем они думали, оставалось только догадываться. Возможно, наблюдали, как сложилась бы их жизнь, купи они вовремя спортивный костюм "Майк", или же, замерев от ужаса, смотрели, как лак для волос "Прелесть–13" спасает их от оброненного с небес кирпича. Все они тихонько раскачивались в такт чему-то, точно увеличенная и раскрашенная колония хатифнаттов. Зет поморщился и начал пробираться к витрине, расталкивая скитальцев. Те неохотно отодвигались, не сводя глаз с экрана. Достигнув витрины, Зет мельком глянул на экран – утренняя инъекция надежно защищала его психику от любых посягательств. На экране, понятное дело, ничего вразумительного не происходило: какие-то волны, вспышки и полосы.

Зет вытащил Очиститель и нажал курок. Витрина разлетелась вдребезги, экран погас, и Зет, вернув Очиститель в кобуру, не спеша двинулся обратно, оставив хатифнаттов наедине с реальностью.

Уже открыв дверцу Тоя, он резко развернулся и подстрелил парочку автокомми, неосторожно снизившихся на расстояние выстрела. Остальные поспешно скользнули вверх.

– Совсем обнаглели, – проворчал Зет, усаживаясь в машину.

От выстрелов еще сильнее разболелась голова. В течение следующего часа Зет подстрелил еще трех автокомми, разогнал лже–проституток, навязывавших жертвам какие-то сильно не ходовые стройматериалы, уничтожил пяток кривых зеркал, два волшебных экрана, разобрался с двумя Проповедниками и вызвал бригаду скорой к несчастному, проглотившему навязчивую жевачку. Крики последнего переполнили чашу, в которой до тех пор еще умещалась головная боль Зета.

– Ну, хватит, – решил он. – Той, давай к аптеке.