Бумажный лебедь

– Хорошо, – проговорил Уоррен. – Я все улажу.

– И побыстрее, – прибавил Эль Чарро.

Встреча продолжилась. Эстебан слушал уже вполуха. Он с облегчением вздохнул, когда мужчины встали из-за стола и пожали друг другу руки.

Проводив гостей, мистер Седжвик подозвал Виктора:

– Что касается МамаЛу… Разберись с этим. Только… без крайних мер, хорошо?

Виктор коротко кивнул и вышел вслед за Уорреном. Эстебан не все понял, точно знал лишь одно: надо рассказать матери. Он никогда еще не видел мистера Седжвика таким подавленным.

Эстебан подождал, пока в доме станет тихо, и покинул укрытие. К тому времени уже стемнело. У флигеля прислуги он едва не столкнулся с Виктором и юркнул за дерево, чтобы тот не заметил. Виктор не навещал МамаЛу с тех пор, как она его отшила. Творилось что-то неладное. Эстебан хотел ее дождаться, но заснул.

МамаЛу поцеловала сына в щеку и поправила сползшее одеяло. У нее сжалось сердце при мысли, что Эстебан, должно быть, не ужинал.

– Mi chiquito[16]. Мой Эстебандидо.

МамаЛу завела будильник на раннее утро. Она решила побаловать сына: испечь ему pan de yema – мягкий, посыпанный сахарной пудрой хлеб, замешанный на яичных желтках, – и вдобавок сварить горячего шоколада с корицей.

Отведать этот завтрак Эстебану было не суждено. Мальчик проснулся от резкого, бьющего в лицо света. Все еще стояла ночь; по комнате бродили мрачные люди с карманными фонарями.

– Сынок!

Спотыкаясь, он побежал на голос; незнакомцы уводили МамаЛу прочь.

Кто-то схватил Эстебана за шиворот. Вырваться он не смог; оставалось лишь наблюдать, как мужчины заталкивают МамаЛу в машину и увозят неизвестно куда.

– Идем. – Это был Виктор Мадера.

– Куда ее увезли? – Эстебан высвободился, гневно сверкая глазами.

– Если хочешь еще хоть раз ее увидеть – иди за мной. Entiendes?[17]

Эстебан кивнул. Он понимал: произошедшее как-то связано с тем, что случилось днем в столовой. Мальчик безропотно сел в машину вслед за Виктором.

– Я отвезу тебя к дяде Фернандо. Поживешь у него, пока не прояснится ситуация с МамаЛу.

– Что за ситуация? – Ежась в тонкой пижаме, Эстебан глядел, как вдоль дороги проплывают темные силуэты деревьев.

Его ботинки остались дома.

Виктор молчал.

Когда они приехали, Виктор велел мальчику подождать во дворе. Мужчины о чем-то недолго беседовали, потом Фернандо, шатаясь, появился на пороге. От него разило мочой и дешевым спиртным.

– Гляди, что мне дал сеньор Седжвик, чтобы я за тобой присматривал. – Он потряс внушительной пачкой денег. – Иди сюда, мой маленький джекпот. Обними своего tío[18].

Эстебан поплелся к Фернандо. Он ненавидел этот дом всей душой: промозглые комнаты, холодный бетонный пол; ненавидел вспоминать о том, как они с МамаЛу прятались от пьяного дяди. Почему мистер Седжвик отправил его именно сюда?

– Где МамаЛу? – спросил мальчик у Виктора.

– Твоя мать за меня не вышла. Решила, что я недостоин. Теперь она получила по заслугам, а защитить ее больше некому. – Ухмылка Виктора напугала Эстебана.

– Где она? Отвечай! – крикнул мальчик вслед уезжавшему автомобилю.

– Заткнись, щенок! – Фернандо схватился за голову, вечно гудевшую от похмелья. – Иди лучше спать. Твою мать отправили в Вальдеморос, ничего не поделаешь. – Он положил в карман пачку денег и отправился восвояси.

Вальдеморос.

Эстебан похолодел. Так называлась женская тюрьма к северу от Паса-дель-Мар. Мальчик понятия не имел, почему мать там оказалась и скоро ли ее выпустят. Он зашел в свободную спальню и рухнул на кровать. Матрас был тонюсеньким, простыни – в пятнах. Похоже, их ни разу не стирали с тех пор, как отсюда уехала МамаЛу. Работа на Седжвиков казалась ей манной небесной, теперь же Эстебан понимал: это было началом конца.

Глава 14

Вальдеморос предстал перед Эстебаном бесконечной бетонной стеной с колючей проволокой и сторожевыми башнями. Посередине находились массивные железные ворота, которые изредка открывались, чтобы впускать и выпускать бронированные автомобили. К стене примыкало крошечное унылое строение – вход для посетителей. Он выглядел жалкой дрезиной, плетущейся за огромным серым поездом.

Стоя у зловещей стены, мальчик почувствовал себя крошечным и беспомощным. Тюремные охранники со снайперскими винтовками наперевес наблюдали за периметром с башен. Группа вооруженных людей патрулировала главный вход. Где-то там, за неприступным фасадом, томилась МамаЛу, и Эстебан должен был до нее добраться.

Посетители длинной цепью стояли у входа. Когда подошла очередь Эстебана, охранник несколько раз оглядел его с ног до головы.

– Прошу прощения, – сказал мальчик, – я хотел бы навестить маму.

Охранник притворился, что не слышит, и пропустил в тюрьму следующего посетителя. Эстебан весь день бродил неподалеку; сдаваться он не собирался. Когда на посту сменился страж, мальчик обрадовался, но и этот служащий его проигнорировал.

– Держи. – Мужчина, который тоже ждал у входа, протянул Эстебану бумажный фунтик с жареным арахисом. – Туда не впустят, пока не заплатишь.

Мальчик непонимающе уставился на него.