Бунтари не попадают в рай

– Стелла, этот Игорь тебя бьет! – восклицает Глеб, вскакивая со стула. – Почему ты об этом ничего не говорила?

– Он раньше не бил, – отвечаю глухо. – Ситуация усугубилась буквально пару недель назад.

– А если через пару дней она еще усугубится и он нанесет тебе какое-нибудь более серьезное повреждение? Ты считаешь, это оправданный риск?

– Не нанесет. Я не позволю.

– Боже! Ты себя слышишь?! – взрывается Глеб. – Как ты можешь быть в этом уверена? Он взрослый здоровый мужик, а ты просто мелкая девчонка! Да, у тебя стальные яйца, но, поверь, если его переклинит, они тебе не помогут!

– Хватит играть в спасателя! – огрызаюсь я. – Твоя идея с переездом – просто бред! Ты живешь с матерью в крохотной двушке, для меня тут элементарно нет места! Да и как ты ей объяснишь мое внезапное появление? «Привет, мама, это Стелла, и она будет тут жить»? Это же полный идиотизм!

– Со своей матерью я разберусь сам. Об этом можешь не волноваться, – цедит Глеб.

– Я не перееду к тебе. Мы встречаемся всего несколько недель, – упрямо повторяю я.

– Ну, конечно! Лучше жить пьяницей, который тебя лупит, чем с человеком, который искренне желает тебе добра! – голос парня полон злого сарказма. – Если тебя смущает вопрос интима, то не переживай – я не буду тебя домогаться и ломиться к тебе в постель. Ты ясно дала понять, что пока не готова. Можешь спать на моей кровати, а я постелю матрас на кухне.

Его трогательная самоотверженность немного остужает мой пыл, и я произношу чуть мягче:

– Глеб, спасибо за предложение, но я правда не могу с тобой жить. Это чересчур. Я ценю твою беспокойство, но на самом деле все не так плохо. Я установила замок на дверь своей комнаты и в случае чего могу спрятаться там.

– Так почему же ты сегодня не спряталась? – он больше не иронизирует. Спрашивает серьезно и печально.

– Не успела, – отзываюсь еле слышно, понимая как жалко и неубедительно звучат мои слова.

Повисает тишина. Тяжелая и мрачная. Глеб пытает меня немигающим взглядом, а я упрямо смотрю в пол, страшась поднять на него глаза. Если наши взоры пересекутся, я неминуемо сломаюсь, потому что где-то в глубине души понимаю, что он прав. Его доводы, безусловно, рациональны, а самое главное – лишены корысти, но мне все равно не хочется с ними соглашаться. Я не желаю становиться для Глеба обузой. Отношения с отчимом – это мои проблемы. Не его.

– Тогда я сниму тебе квартиру, – вновь огорошивает парень. – Ну, может, не квартиру, а хотя бы комнату. Лишь бы ты не жила с этим уродом.

– Ну что ты в самом деле? – мне хоть и горько, но я все равно улыбаюсь. Потому что меня до невозможности умиляет его мальчишеский максимализм. – На какие шиши?

– У меня есть деньги. Я с первого курса работаю и коплю на будущее.

– Ну так и потрать их на свое будущее, – отвечаю мягко, но твердо. – Я такую жертву не приму.

– Какая же ты дура! – рычит в бешенстве. – Мне нахрен это будущее без тебя не сдалось! Как я, по-твоему, спать должен, зная, что ты там одна с этим ублюдком?! Сидеть и гадать, успела ты спрятаться или нет?!

– Глеб, я…

– Значит, так, Стелла, – обрывает резко и безапелляционно. – У тебя есть два варианта: либо остаешься здесь, либо мы снимаем тебе жилье. Третьего не дано.

Удивительно. Еще никогда и никто, ну, за исключением разве что родителей, не разговаривал со мной в таком приказном тоне. Не диктовал, что и как я должна делать. Но еще удивительней то, что ни разу в жизни я не испытывала такого острого желания повиноваться другому человеку. Послушно склонить голову и выдохнуть счастливое «хорошо».

Наверное, для женщин, которые годами живут рядом с сильными мужчинами, это нормально. Но со мной такое случается впервые. Я впервые встречаю человека, который морально сильнее меня.

Глупо, но на глазах почему-то выступают слезы. Может, от переизбытка чувств, а может, из-за благодарности, распирающей сердце. Говоря по правде, я не самый хороший человек и явно не заслужила такого парня, как Глеб, но небеса по какой-то неведомой причине ко мне благосклонны. Иначе как объяснить все то, что сейчас происходит?

Я смаргиваю влагу и тихо шмыгаю носом. А потом шагаю к Глебу и с торопливой горячностью обвиваю его руками.

– Спасибо тебе, – шепчу, уткнувшись носом ему в грудь.

– Надеюсь, это означает согласие? – интересуется он, поглаживая меня по волосам.

Вместо ответа встаю на носочки и прижимаюсь к нему губами. Пылко и несдержанно. Со всей страстностью, но которую только способна. Мы сливаемся в поцелуе, а дальше реальность стремительно теряет резкость и мажется, лишь изредка подсвечивая отдельные моменты невыносимо яркими вспышками.

Мы перемещаемся в его комнату. На ходу стаскиваем друг с друга одежду, словно обезумевшие. Порывисто, неаккуратно, грубо. Пальцы Глеба путаются в моих волосах, мои – никак не могут справиться с пряжкой его ремня. Наша возня далека от киношной романтики. В движениях нет плавности и эстетики, все происходит на нерве – оголенном и взбудораженном. Нам жарко и нечем дышать, но это все мелочи, потому что в моменты сближения душ тела тоже неостановимо тянутся друг к другу.