Буревестник (СИ)

  Выпрямляется, руки на талию, ещё один поворот, и в руке уже качается бюстгальтер. Чародейка застёгивает замочек под грудью, перетягивает шёлковые чашечки, натягивает лямки на плечи и обеими руками, высоко их воздев, снимает полотенце.

  Я боялся, что оно упадёт, когда она нагибалась с трусиками, но милая умница заколола его в нужных местах булавками и шпильками.

  Почти сухие белокурые волосы спадают ниже лопаток.

  Дальше то, чего я особенно ждал, - парусный взлёт блузки. Одна рука небрежно продевает перламутровую пуговку в петлю, другая вольным взмахом высвобождает из-под воротника льняную струю волос.

  Широкая юбка надевается через ноги. И последнее - пальцы с разноцветными ногтями мягко вторгаются в чёрные лаковые лодочки. Прошения "Жуков" под губную гармошку затихают, а девушка царственной поступью покидает комнату.

  Снято!

  - Снято! - кричу.

  Мэриан вбегает, на ходу вынимает из-под подола трусы, скорчив мне притворно недовольную мину, вешает их на объектив и удаляется, почёсывая чувствительные зоны.

  Большего счастья, чем в тот момент, я раньше не испытывал. Несколько часов сгорели в радужном, райском огне.

  Потом мы гуляли по саду среди проталин. Я - в шерстяном свитере, Мэриан - в моём пальто. Она, недавно блиставшая чуть ли не в порно, теперь деловито рассматривала деревья, определяла по коре и веткам их породу - вот яблоня, а это вишня, это - жимолость. У них в Стретфорде тоже есть сад, там даже сливы растут и тутовник. Жалко, говорила она, что шоссе так близко, машины шумят.

  А Миранда лежала прямо у нас под ногами...

  Это не укладывалось в голове, но мои чувства к ней никуда не пропали. Всё равно как если бы Ромео, поболтав с живой, отзывчивой Джульеттой, снова волочился за ледышкой Розалиной.

  Счастье кончилось.

  Я запретил себе пересматривать фривольный видеоролик.

  Во сне видел леди из Шалотта, плывущую на погребальной лодке по лондонской канализации. По бережкам вставали на задние лапки и тихо, жалобно пищали крысы. Покойницу прикрывал холст, где грубо намалёванная голая баба вешала тряпку на какой-то угол.

  Для получения водительских прав двухколёсной категории мне пришлось пройти медкомиссию, то есть битый день провести в поликлинике во имя справки, что я не слепой, не глухой, а главное, как ни странно,- не псих.

  На урок по теории дорожного движения меня не допустили: я ещё не внёс плату.

  Больница всегда как-то угнетает, и я поторопился домой. Вопреки ожиданиям, ужин меня не ждал. Мэриан сидела в подвале (незапертом)... и плакала.

  - Что случилось?

  - Да ничего, ерунда. ... У тебя есть вата и бинт?

  - Есть. А зачем?

  - Просто надо.

  - А йод или спирт?...

  - Нет.

  - Почему ты всё время забиваешься в эту каморку?

  - Мне здесь нравится. ... Я ведь родилась в подземелье - в бомбоубежище во время фашистского налёта.

  - Знаешь, что пишут в газетах? Доктор Полинг выступил с призывом о ядерном разоружении, так прямо и обратился ко всем королям, президентам и диктаторам. Я думаю, такого человека должны послушать больше, чем десять ваших маршев протеста. А не послушают, так он их враз без витамина С оставит, и всё тогда, хана милитаристам! ... Ну,... улыбнись хоть чуть-чуть? ............ Шоколадку хочешь?

  Мне так и не удалость её развеселить. При том она уверяла, что я ни в чём не виноват, просто у неё бывает такое состояние, но скоро пройдёт.

  Среду я должен был обвести на календаре чёрным фломастером.

  Беспечно вхожу я в отделение банка, показываю документы, прошу выдать очередную тысячу фунтов, а кассир отвечает, что на моём счету столько и нет.

  - А сколько там? - спрашиваю, взявшись за край бюро.

  - Семьсот сорок.

  - И всё!?

  - Да, сэр.

  Как же так!? Их же было семьдесят штук!!! И всего за год... Правда, я купил громадный дом с землёй, большую машину, спровадил родню в Австралию, а потом все эти лакомства, дамские капризы. Они меня разорили!

  Ну, вообще-то у меня ещё есть три тысячи в виде алмазно-сапфирного колье, и самое время его вернуть!

  На двор вышел обгорелый Ленни, мистер Преисподняя, как кличут его приятели, муж Теи.

  - Дина нет пока.

  В серых сумерках сыпет мокрый снег, а я сижу в фургоне, оцепенелый, впившись пальцами в руль. Ехать даже не могу - такой у меня шок. Пытаюсь кумекать, как жить дальше? Снова работать? Только не клерком! Только не среди этих тупиц и пошляков!

  Кое-как улеглось на душе. В конце концов, я уж дважды за последний месяц был готов к смерти, а тут - какое-то банкротство, подумаешь!

  Вернулся, рассказал Мэриан. Она ни капли не смутилась.

  - Вот и отлично. По тебе давно работа плачет. Парень молодой, здоровый, а дома бьёт баклуши, над книжками киснет...

  - В офис я не вернусь!

  - И не надо. Фоткай для журналов и газет, на фургоне таксуй - вози компашки к морю.

  - Этих хиппи? У них же в карманах ветер свищет.

  - Ну, натурой бери...

  - Какой ещё натурой? Хватит вздор молоть!

  - А не хиппи, так семейки на вокзал или в порт, если кто в путешествие едет. Как раз и чемоданы все поместятся.

  - Но это летняя подработка.

  - Ничего, каких-то три месяца перекантуемся.

  Да. Запасы еды сделаны, одежда имеется, так что деньги можно будет поберечь. И их не так уж мало.