Пошел дождь – они поняли это по Лиму, который вернулся ругаясь и весь мокрый. Вода стекала с его желтого плаща на пол. Энгай и Джек-Счастливчик играли около двери в кости, и Счастливчику все время не везло. Том перетянул струну на арфе и спел «Материнские слезы», «У Бена бабенка блудлива была», «Лорд Харт отправился в путь под дождем», а потом запел «Рейны из Кастамере»:
Наконец у Тома кончились все песни, где говорилось о дождях, и он отложил арфу, но неутомимый дождь все стучал по крыше пивоварни. Игроки бросили метать кости, Арья стояла то на одной ноге, то на другой, а Меррит жаловался, что его лошадь потеряла подкову.
– Я могу подковать ее, если хочешь, – сказал вдруг Джендри. – Я был только подмастерьем, но мой мастер говорил, что рука у меня прямо создана, чтобы держать молот. Я умею ковать лошадей, заделывать прорехи в кольчугах и распрямлять вмятины на панцирях. Бьюсь об заклад, что и меч мог бы выковать.
– О чем это ты толкуешь, парень? – сказал Харвин.
– Я буду у вас кузнецом. – Джендри опустился на одно колено перед лордом Бериком. – Если вы примете меня к себе, милорд, я вам пригожусь. Я умею делать разные инструменты и ножи, а однажды даже шлем неплохой выковал. Его отнял у меня один из людей Горы, когда мы попали в плен.
Арья прикусила губу. «Теперь и он собрался меня бросить».
– Тебе будет лучше у лорда Талли в Риверране, – сказал лорд Берик. – Я не могу платить тебе за работу.
– А мне пока еще никто и не платил. Мне нужна кузня, еда и какой-нибудь угол, где спать, – больше ничего, милорд.
– Кузнец почти везде найдет радушный прием, а хороший оружейник и подавно. Зачем тебе оставаться с нами?
Джендри набычился – Арья знала, что так с ним бывает всегда, когда он думает.
– В полом холме вы сказали, что вы все люди короля Роберта и братья, и мне это понравилось. Еще мне понравилось, как вы судили Пса. Лорд Болтон только вешал и рубил головы, и лорд Тайвин с сиром Амори делали то же самое. Лучше я буду работать на вас.
– У нас много кольчуг нуждается в починке, милорд, – напомнил Джек. – Мы их почти все поснимали с мертвецов, и в них полно дыр.
– Ты, парень, видать, полоумный, – сказал Лим. – Мы ведь разбойники – сброд, подонки все до одного, кроме его милости. Не думай, что все будет, как в дурацких песнях Тома. Тебе не доведется целовать принцесс и въезжать на турниры в снятых с кого-то доспехах. Кончится все тем, что тебя вздернут на виселицу или воткнут твою голову над воротами замка.
– Но ведь и вас ждет то же самое, – сказал Джендри.
– Это верно, – весело согласился Джек-Счастливчик. – Рано или поздно мы все пойдем на корм воронью. Милорд, мне сдается, он храбрый парень, и нам нужны его услуги. Я за то, чтобы его взять.
– И поспешите, – с усмешкой добавил Харвин, – пока у него горячка не прошла и он не очухался.
– Торос, – с легкой улыбкой молвил лорд Берик, – подай мне мой меч. – На этот раз лорд-молния не стал зажигать клинок, а только коснулся им плеча Джендри.
– Клянешься ли ты, Джендри, перед лицом богов и людей защищать тех, кто сам себя защитить не может, особенно женщин и детей, повиноваться своим капитанам, своему сюзерену и своему королю, храбро сражаться в случае нужды и выполнять другие свои обязанности, какими бы трудными, незавидными и опасными они ни были?
– Клянусь, милорд.
Лорд-молния перенес меч с правого плеча на левое.
– Встань же, сир Джендри, рыцарь полого холма, и добро пожаловать в наше братство.
От двери послышался грубый, хриплый смех.
С вошедшего ручьями стекала вода. Обожженная рука, обернутая в листья и забинтованная, висела на веревочной перевязи, но более старые ожоги на лице резко выделялись при свете огня.
– Делаешь себе новых рыцарей, Дондаррион? – прорычал незваный гость. – За это тебя следовало бы убить еще раз.
– Я надеялся, что больше не увижу тебя, Клиган, – холодно ответил лорд Берик. – Как ты нас нашел?
– Это было нетрудно. Ты так надымил, что и в Староместе, наверно, видно.
– Что ты сделал с моими часовыми?
– Ты про тех двух слепцов? – скривил рот Клиган. – Может статься, я их вообще убил. Что вы мне за это сделаете?
Энгай натянул свой лук, Нотч тоже.
– Тебе так хочется умереть, Сандор? – спросил Торос. – Ты, верно, пьян или безумен, что увязался за нами.
– Пьян? От дождя, что ли? Вы не оставили мне денег даже на чашу вина, сукины дети.