Бусидо 5.0. Бизнес-коммуникации в Японии

Тем не менее даже технически развитая, глобально интегрированная страна не может радикальным образом изменить геоклиматические условия, в которых существует. Отсутствие ресурсов вынуждает японцев использовать атомные электростанции, но в стране с такой повышенной сейсмоактивностью, как Япония, это становится реальной угрозой для природы и человека. Факт этой угрозы был подтвержден в марте 2011 года, когда землетрясение нанесло существенные повреждения атомной станции «Фукусима», в связи с чем возникла опасность радиационного заражения большой территории. Само землетрясение, наиболее мощное в истории не только Японии, но и мира, с количеством жертв свыше 20 000 человек, снова привело японцев к переоценке силового баланса природы и цивилизации. Оно мобилизовало традиционный коллективизм: жители благополучных районов в течение не менее чем полугода после землетрясения добровольно жили в режиме дзисюку – самоограничения, экономя свет в интересах пострадавшего региона Тохоку и воздерживаясь от сезонных развлечений (весной 2011 года были отменены праздники любования сакурой и различные мероприятия по этому поводу).

В тот период публично раздавались голоса о том, что японцы наказаны за пренебрежение традиционной религией и культурой (в частности, такое заявление сделал тогдашний мэр Токио Исихара Синтаро).

Синто: коммуникация с богами и природой

Для любой современной, так называемой развитой страны, к числу которых принадлежит и Япония, язычество как религия осталось в далеком прошлом (разумеется, если не упоминать маргинальные неоязыческие культы). Япония – единственный пример постиндустриального государства с экономикой свободного рынка, где язычество (синто[10]) является государственной религией. Формально утратив этот статус в 1947 году[11], синто на деле остается таковой. Тем более что в течение многих веков и по сей день император Японии продолжает исполнять функцию главного жреца синтоистского культа. Это предполагает проведение им разнообразных церемоний, связанных с природными циклами и с поддержанием благоденствия подданных: «Веками считалось, что главной обязанностью императора и его двора является отправление ритуалов» (Мещеряков 2006:18). Именно в форме отправления императором синтоистских ритуалов осуществляется его коммуникация с древними японскими богами и своими подданными (поэтому, в отличие от политиков, он мало общается с последними вне ритуальной сферы). Само утверждение синто в качестве государственной религии и его усиление состоялось в не столь давние времена: реставрация императорской власти в 1868 году требовала в том числе сильной духовной идеологии. Синто пришло на смену буддизму – официальной религии низложенного сёгуната.

В современной Японии синто – это религия повседневности. В традиционных (патриархальных) семьях день начинается с ритуального поднесения чашки свежесваренного риса предкам на алтарь. Строительство нового дома благословляется особым синтоистским молебном, проводимым жрецом-каннуси. Не только на частном уровне, но и на уровне общин и официальных организаций различные синтоистские церемонии проводятся по разнообразным поводам. Так, в горном спа-комплексе «Дайсэцудзан» на Хоккайдо автор наблюдала в мае церемонию «Открытие горы», благословляющую новый туристический сезон.

Новогодние церемонии непременно связаны с синтоистскими ритуалами. Вечер 31 декабря предполагает посещение дзиндзя, в самые большие и знаменитые из которых выстраивается очередь в несколько тысяч человек. Для о-майри – новогоднего посещения храма – также отведены первые дни года. Разным местностям свойственно наличие местных божеств, их храмов, праздников почитания в течение сезонного цикла. При этом каждый район или даже квартал имеют собственные скромные по размеру дзиндзя, за их исправным состоянием и чистотой следит вся община. Офисные работники по пути к метро нередко выкраивают пару минут, чтобы завернуть туда и хлопнуть в ладоши перед алтарем. Как говорит историк культуры, японовед В. П. Мазурик, «общение с природными богами – закономерное явление раннекультурного сознания, крайне наивное по современным представлениям и ориентированное только на земные ценности и цели, на спонтанную первичную сенсуальность. В нем совершенно отсутствует трансцендентная, метафизическая часть, когда человек общается с глубинными основами собственного сознания, с душой как территорией Бога в себе. В синто сильна магически-ритуальная коммуникация, для человека монотеистической культуры отдающая пещерной архаикой, поражающей своей живучестью. Для “повзрослевшего” человечества это выглядит как культурный инфантилизм, хотя, возможно, развитие науки о человеке откроет во всем этом некие глубинные смыслы»[12].