Быль и легенды Запорожской Сечи

Враг смешался, натиск захлебнулся. А недавняя паника и бегство не прошли бесследно. Шляхту снова охватил прежний ужас – обходят, окружают. Она покатилась назад. В это время на помощь Потоцкому спешило ополчение из Перемышля, оно вполне могло переломить ход битвы. Куда там! Поляков ослепил страх. Едва вдали показалось облако пыли и какие-то отряды, пронесся крик: «Свежее войско идет на нас!» Это подхлестнуло удирающих. Они уже не слушали сигналов трубы, команд Потоцкого и офицеров, бросали знамена, оружие. Перемышльский отряд увидел, что творится, повернул коней и тоже ринулся наутек. Русские и казаки преследовали, рубили противников, не давая им остановиться. Польская армия была рассеяна, только темнота спасла ее от полного уничтожения.

Это была первая блестящая победа Григория Ромодановского – воеводы, которому суждено будет сыграть важнейшую роль в сражениях за Украину. И который за всю свою жизнь не потерпит ни одного поражения. Хотя Хмельницкий, которого прикрывал Ромодановский, не стал брать Львов. Он, как и раньше, не хотел развивать наступление на польские земли, не хотел задерживаться в Галиции – опасался, как бы хан без него не погромил Украину. Вступил в переговоры, взял с города большой выкуп и снял осаду. Ян Казимир не преминул воспользоваться переговорами, прислал своих представителей, сулил Хмельницкому любые милости, если он разорвет отношения с Россией. Богдан, по своему обыкновению, вел себя весьма самостоятельно, от беседы с королевскими послами не отказался. Ответил не без иронии, что казаки готовы даже стать союзниками Речи Посполитой, если она «признает русский народ свободным, как 10 лет назад признал испанский король голландцев». То есть навсегда откажется от претензий на Украину. А гетман пояснил, что связи с царем он расторгнуть никак не может – если паны этого хотят, пускай ведут переговоры с самим Алексеем Михайловичем.

Но вести переговоры с Россией полякам было совсем не просто. Она была неоспоримой победительницей. Отхватила у Речи Посполитой всю Белоруссию, Литву. Уступать их Алексей Михайлович не собирался. Рассматривал их не как завоевание, а как возвращение исконных русских земель в состав своей державы. В дополнение к имеющимся титулам государь принял новые – «всея Великия и Малыя и Белыя Руси самодержец» и «великий князь Литовский». Мало того, прислал посольство господарь Молдавии Стефан Георгица. Русские победы настолько впечатлили его, что он тоже заключил договор, признав себя вассалом России.

Кстати, как раз в это время внедрился в обиход термин «Малая Русь». Уже было понятно, что обозначать всю Украину «Войском Запорожским» не очень корректно. «Запорожским Войском», или Кошем, называла себя Сечь. А остальная Украина, 16 полковых областей, – это была «Гетманщина», к Сечи она не относилась. Сами себя украинцы именовали «русскими». Но отличались и по административному подчинению, и по наречию, и по обычаям от жителей Московской Руси. Чтобы как-то разделять их, в официальных документах стали указывать «Малая Русь», «малороссы». А для сношений с ними в правительстве был создан Малороссийский приказ.

Удар в спину

Казалось, что поляков остается только добить. В сентябре 1655 г. царь писал сестрам: «Постояв под Вильно неделю для запасов, прося у Бога милости и надеяся на отца нашего великого государя святейшего Никона патриарха молитвы, пойдем к Варшаве!» Но в схватку вмешалась новая сила. Шведский король Карл Х Густав. В ходе Тридцатилетней войны Швеция значительно увеличила свои владения. К ней отошли северные области Германии, она захватила изрядный кусок земель и ряд островов у Дании. Складывалась могущественная Балтийская империя. А разгромленная Польша выглядела чрезвычайно соблазнительным куском. Карл X заключил союзы с Трансильванией, Пруссией и вторгся с армией в Речь Посполитую. На словах он демонстрировал дружбу к Алексею Михайловичу, предлагал стать союзниками, действовать вместе.

Но тайно король вел переговоры с панами, переманивая их под свое покровительство и обещая защиту от русских. Возникла значительная партия во главе с Радзивиллом, стоявшая за то, чтобы передать польскую корону Карлу X – а он побьет и выгонит царские войска. Свежие шведские полки принялись теснить русских, захватывать литовские и белорусские города, уже присягнувшие Москве. Карл отправил своих послов даже к Хмельницкому, соблазнял выйти из-под власти царя и перекинуться к нему. Конечно, такая лживая политика никак не могла понравиться Алексею Михайловичу. А шведские оккупанты в Речи Посполитой зверствовали. Они были воинствующими лютеранами, поэтому разоряли и католические, и православные святыни, изощренно истребляли священников и монахов. Среди польских и литовских панов образовалась и другая партия, обращалась с просьбами о заступничестве к русскому царю.