Быль и легенды Запорожской Сечи

Не только в Могилеве, но и в других местах православное простонародье принимало сторону русских. Королю сплошь и рядом доносили, что «мужики бунтуются, панов своих не слушают и говорят, что вместе заодно с Москвой». Литовские отряды жестоко карали их. Воеводы отписывали царю, как неприятели, «освобождая» свою территорию, «крестьян мучают и жгут и в полон емлют».

Полки Лукомского и Лисовского, сея смерть и разорение, прошлись по Полоцкому и Дисненскому уездам, 19 февраля обложили Витебск. В Великих Луках стоял корпус Шереметева, он послал на выручку сына Матвея с конницей. Литовцы не ждали, что подмога городу подоспеет так быстро. А русские мчались форсированным маршем и обрушились на них, как снег на голову. Разметали, захватили обоз, знамена, только пленных взяли мало, «а то всех рубили с сердца» – Матвей и его воины видели, что натворили враги по белорусским селам. В такой обстановке Алексей Михайлович приказал боярину Юрию Долгорукову срочно созывать распущенных на зиму воинов, вести в Белоруссию. К Хмельницкому отправил на подмогу полк Василия Бутурлина и Григория Ромодановского. В марте и сам царь возвратился к армии.

Ну а паны в итоге добились успеха только там, где русские растерялись или их застали врасплох – заняли Борисов, Копысь, Оршу, Озерище. От других крепостей их отразили. А героическая оборона Могилева фактически похоронила планы зимнего контрудара. Главные силы Радзивилла застряли, осаждая его. Долбили стены цитадели из орудий, рыли подкопы, закладывали и взрывали мины. 8 марта последовал третий штурм, 9 апреля – четвертый. Оба обернулись для литовцев лишь тяжелыми потерями.

А тем временем русские сосредоточивали те же самые три армии, Шереметева, царскую и Трубецкого. Северная и центральная нацеливались на Вильно. Южная должна была двигаться на Брест, навстречу Хмельницкому, наступающему с Украины. Предусматривались и отвлекающие операции. Чтобы уберечь Малороссию от татарских набегов, Алексей Михайлович поручил донским казакам напасть на Крым. На помощь гарнизону Могилева Алексей Михайлович выслал несколько полков под командованием стольника Леонтьева. Он с ходу разогнал литовские отряды, расположившиеся в Орше и Копыси. Радзивилл узнал о приближении Леонтьева, занервничал. Попытался все-таки взять крепость, 1 мая бросил подчиненных на пятый штурм. Однако их очередной раз побили. Радзивилл сжег пригороды и посады Могилева и ушел восвояси. А защитники после трехмесячной осады встретили присланную подмогу.

Ситуация коренным образом менялась. В тяжелых зимних и весенних боях войска Потоцкого и Радзивилла измучились, было много больных. Шляхта стала разъезжаться по домам. А свежие царские армии возобновили наступление. От главных сил Алексея Михайловича и Черкасского вырвался передовой полк окольничего Хитрово – 5379 солдат и конницы. Он очистил от противника Борисов и устремился на Минск. Литовцы заняли оборону на подступах к городу. Хитрово сбил их решительной атакой, и они побежали. Русские вдогонку за неприятелем ворвались в Минск. Враги переполошились, бросили город, покатились в поле. Только тут опомнились, командиры кое-как навели порядок, и выяснилось, что их значительно больше, чем русских. Построились, изготовились к битве, и Хитрово наткнулся на них «не со многими ратными людьми». Его отбросили, погнали назад. Но он предусмотрительно приказал солдатам закрепиться в городских воротах. Отступил под прикрытие стен, и Минск остался за русскими.

К Хитрово подошли казаки Золотаренко из Быхова, подтягивалась вся армия царя и Черкасского. От Минска повернули на Вильно. Для обороны столицы Литвы Радзивилл и Гонсевский собрали 20 тыс. воинов. Но город был плохо укреплен, никто никогда не думал, что русские доберутся сюда! А горожане перепугались осады и бомбардировки, началось брожение. Бежавший из плена Григорий Петров докладывал, что «мещане виленские приговаривали… город сдать и государевых бояр и воевод встретить с образы и с хлебом от города за 10 верст, потому что им против государевых людей сидеть в городе не в силу».

Радзивилл рассудил, что в таких условиях защищать Вильно будет трудновато. Единственным выходом представлялось не подпускать русских к столице. Он выбрал удобную позицию на левом берегу реки Вилии, приказал строить укрепленный лагерь. Писал королю, умолял о подкреплениях. Но особой надежды на выручку из Польши не питал, одновременно послал делегацию в Ригу, просил помощь у шведов. Однако русские наступали стремительно. В июле вокруг литовского лагеря стали рыскать разъезды казаков и детей боярских. А за ними пылили по дорогам полки.