Быль и легенды Запорожской Сечи

Численность вражеских полчищ достигла 100–130 тыс., не считая обозных, слуг, землекопов. Зато с разведкой у них было плохо. Они исходили из ошибочных данных, что в Чигирине находятся 1,5 тыс. русских воинов и 3 тыс. казаков, а Киев к обороне вообще не готов. Турецкое начальство общалось в основном с изменниками, с поляками, поэтому приняло за чистую монету их утверждения, будто население Украины враждебно царю. Полагали, что воевать придется только с русскими. Поэтому на взятие Чигирина отводилось 3–4 дня – ждали, что казаки перейдут под знамена Хмельницкого, а горстка русских перед лицом огромной армии должна будет уйти за Днепр. После чего останется взять Киев. Удары царских войск с Левобережья считались нереальными – попробуй-ка форсировать такую реку, если прикрыть переправы! Янычарам заранее объявили, что их распустят по домам «ко дню Касыма» (26 октября), на Украине останутся зимовать казаки Хмельницкого, а обратно на фронт янычар соберут в «день Хозыра» (23 апреля) следующего года – завоевывать Левобережье.

Царские воеводы не знали точных планов неприятеля. Ромодановский и Самойлович выдвинулись к Сумам и Ромнам – сохраняли возможность повернуть туда, куда нацелится Ибрагим, к Чигирину или Киеву. А в Чигирин послали генерал-майора Трауернихта с подкреплениями. Еще недавно крепость была очень сильной. Она состояла из трех частей, «замка», «нижнего города» и посада. Часть укреплений была каменной, часть – деревянной, с трех сторон их обтекал приток Днепра речка Тясьмин. Но во время осад войсками Ромодановского посад был сожжен. На его месте остались вал и пустырь – и как раз с этой стороны, с юга, крепость не была защищена рекой. От бомбардировок пострадали и стены. А зимой 1676 г., уже после взятия Чигирина русскими, случился пожар (возможно, это была диверсия), стены получили значительные повреждения.

Полностью восстановить их не успели. Артиллерия насчитывала 5 мортир и 45 пушек. Но из них только 14 тяжелых, а остальные – картечницы или легкие полевые. Боеприпасы завезли, но мало было бомб для мортир, ручных гранат всего 800. Командование принял Афанасий Трауернихт – немец, целиком связавший себя с Россией и перешедший в православие. Он деятельно взялся ремонтировать укрепления, разбитые лафеты орудий. Гарнизон составил 17 тыс. человек. В западной части крепости, в «замке», расположились 8 тыс. солдат и стрельцов, в восточной, «нижнем городе», – 9 тыс. украинских и донских казаков.

Турки появились 2 августа. Массы войск затопили окрестности. Укрепились у старого посадского вала, он стал готовым прикрытием. Один из корпусов Ибрагим-паша отрядил к Днепру, взял под контроль переправы, а к гарнизону обратился с посланием. Писал, что султан покорил Украину «своею саблею и силою», а вы, «московские люди», когда законный гетман Дорошенко «ушел», заняли Чигирин. Теперь же султан прислал Хмельницкого, «властного дедича… чтоб он властвовал над всей Украиною», а войско пришло «его на гетманство посадить». Русским предлагали уйти без боя, сохранив за это жизнь и имущество, а не послушаете – пеняйте на себя. Хмельницкий не преминул забросить «универсал» казакам, убеждал сдать город ему, наследнику отца. Трауернихт созвал всех командиров на совет, и было решено: «Отвечать не иначе, как пушками».

5 августа турки начали приближаться к стенам зигзагообразными траншеями и апрошами. Гарнизон старался мешать им. Стрельцы и казаки ходили на вылазки, подбирались к траншеям, забрасывали ручными гранатами, бросались «в секиры и дротики» (штыков военная наука еще не знала), обращали неприятелей в бегство. Но враг усиливал охранение и продолжал работы. Строил батареи, загремели залпы. На город посыпались ядра, 80-фунтовые бомбы. Часть орудий прицельно била по русским пушкам. Артиллеристы у турок были отличные, в короткий срок сбили 17 орудий. В стенах и брустверах возникали проломы. Защитники исправляли что получится, но заделать все бреши не успевали, начали ставить возле них часовых. А потом в крепость перебежал невольник-негр. Сообщил, что турки роют три минных подкопа, указал места. Трауернихт приказал строить на этих участках внутренние укрепления. А для того, чтобы ослабить действие мин, выкапывались большие ямы.

17 августа Ибрагим-паша назначил штурм. Батареи открыли ураганный огонь. Была взорвана мина под равелином, разрушила вал. Защитники отступили, и турки захватили пролом. Но стрельцы и солдаты кинулись в контратаку, закидали врага гранатами и вышибли. К вечеру перебежал молдаванин, рассказал, что две мины обвалились от сотрясений, производимых при стрельбе русскими пушками. Предупредил, что роется еще одна. Турки взорвали ее 18 августа. Однако помогла уловка с ямами – взрыв прошел под землей, пробил себе канал через яму и не причинил вреда укреплениям. Зато турецкая артиллерия в этот день опять добилась успехов, вывела из строя 4 пушки.