Быль и легенды Запорожской Сечи

А неприятельские саперы довели траншеи до рва замка. Теперь врагов в этих траншеях не получалось достать из пушек, а для мортир, бивших навесным огнем, не хватало бомб. Приспособились стрелять камнями. Турки завалили один из участков рва вязанками хвороста, ворвались в передовой равелин замка и заняли его. Начали кидать в ров фашины и бревна на других участках. Стало известно и о том, что они снова роют мины. Но на выручку Чигирину уже двигался Ромодановский. Чтобы поддержать защитников, он выслал вперед несколько отрядов. Сперва в крепость пробрались 500 казаков. Потом два полка, драгунский и казачий, высмотрели слабое место во вражеском оцеплении, внезапно прорвали его и по плотине через Тясьмин подошли к городу строем, с развернутыми знаменами. Их встретили ликованием, они доставили письмо Ромодановского и Самойловича – помощь близка.

Турки занервничали, заспешили. Рванули свои мины. Первая разрушила часть каменного редута, но он упал наружу, раздавил янычар, сосредоточившихся для атаки. А с участка, где готовилась вторая мина, Трауернихт загодя отвел защитников. В глубине построили полевые укрепления, там укрылось 300 донских казаков. Когда стена взлетела на воздух, они сразу заняли пролом, отчаянно встали в полный рост. На штурм поднялись 36 турецких рот, но увидели, что казаки готовы встретить их, и смешались, откатились назад.

25 августа войска Ромодановского вышли к Днепру у Бужинской пристани. Правый берег был занят врагом. Янычары укрепились окопами, шанцами, выставили пушки, их фланги прикрывала крымская конница. Передовую позицию турки выдвинули на остров посреди реки. Было ясно – как только Ибрагим-паша узнает о появлении русских, он направит к Днепру подкрепления. Но Ромодановский не позволил противнику отреагировать. Операцию по форсированию реки он разыграл четко и стремительно. С ходу развернул на берегу артиллерию и открыл по острову такой огонь, что расположившиеся там враги не выдержали, бежали на правый берег.

В ближайшую же ночь остров заняли русские, перевезли туда несколько батарей и замаскировали их. А отряд казаков переправился через Днепр выше по течению, двинулся в тыл неприятелям. Следующий день прошел тихо, но всем полкам было приказано делать из хвороста фашины и туры, подтягивались понтонные парки. Ромодановский находился на батареях, съездил на остров. Распределил между артиллеристами цели, орудия засветло навели на турецкие позиции. В третьем часу ночи 27 августа солдатские полки Версова, Воейкова и казачьи полки Левенца и Барсука ринулись на лодках через реку. Янычары заметили их, начали стрелять, и тут-то их накрыл шквал русского огня. Массированный ночной обстрел по заранее выверенным целям еще не практиковался ни в одной армии, Ромодановский применил его впервые. Противник был ошарашен. В темноте на него сыпались ядра.

А десант достиг берега, дружным натиском захватил окопы. Татары попытались сбросить его обратно в реку, пока полки еще не закрепились, лавина конницы среди ночи развернулась в контратаку. Ее встретили залпами мушкетов, дальнобойные пушки с левого берега и батареи с острова открыли заградительный огонь. А с тыла, стараясь наделать побольше шума, ударили казаки, забравшиеся туда накануне.

Крымцы и турки смешались, покатились прочь. Русские овладели плацдармом, потеряв при этом всего 8 человек! Ромодановский руководил переправой лично – каждый полк на правом берегу должен был занять оборону, огородиться фашинами и турами, и лишь после этого воевода высылал следующий полк. К утру на плацдарме находилось 4–5 тыс. воинов под командованием генерал-майора Аггея Шепелева. Под их прикрытием саперы принялись наводить три понтонных моста.

Ибрагим-паша опомнился. Снимал войска с осады города, перебрасывал к Днепру. Они подоспели после обеда и сразу устремились в атаку. Полковник Гордон вспоминал, как янычары вышагивали «под белыми знаменами с красными краями и полумесяцем посередине». Но они чуть-чуть опоздали. Мосты уже были наведены, по ним потекли гвардейцы генерал-майора Матвея Кравкова. Врага встретили ружейной пальбой из-за туров и фашин, картечью легких пушек. Тех, кто прорывался к укреплениям, отбрасывали в рукопашной. За янычарами с криками «Алла!» покатились массы конницы. Их тоже расстреливали и отражали. Ибрагиму-паше доложили, что атаковать больше «мочи нет», убиты сын крымского хана, много мурз и старших офицеров.

Он отправил на Днепр новые контингенты, 28 августа там собралось 40 тыс. неприятельской пехоты и конницы. Но и у русских на плацдарм успело переправиться 15 тыс. человек, общее командование принял генерал-поручик Григорий Косагов. Враги снова лезли в атаки, устилая трупами прибрежные луга и холмы. А когда их повыбили и измотали, царские ратники и казаки поднялись в общую контратаку. Турки и крымцы сломались – и побежали. Ромодановский доносил в Москву: «Знатную одержав победу над неприятелем, многих побили, гоня их на 5 верст от Днепра».