Быть Лолитой

Как Ник затем использовал Набокова и стиль написания «Лолиты» со мной. Они оба пользовались поэзией в своих историях, силой отсылок к другим признанным писателям, чтобы запугать и убедить своих читателей в своей точке зрения. Он использовал определенный язык, чтобы убедить читателя, убедить меня, что он умнее и знает, как лучше. Что то, что достаточно хорошо для Эдгара Аллана По, для Набокова, для Ника, должно быть более чем достаточно хорошо для меня. Что вдохновленное педофилами, неуместное влечение было высшей формой романтики. 10. Не жалею, что ты не старше.

Момент, когда я поняла «Лолиту», через год после того, как наши отношения с Ником закончились, запечатлелся в моей памяти. Даже тогда я отчаянно хотела преодолеть пространство и время, чтобы вернуться к себе семнадцатилетней и вцепиться себе в кожу, не опуская до тех пор, пока та версия меня не остановится и не послушает, что я осознала год спустя: «Это не любовь. Не загоняй себя в ловушку». Но знания работают не так. Были вещи, которые я должна была уяснить, как семнадцатилетняя и девятнадцатилетняя, уяснить, что секреты не являются зашифрованной формой любви. Что слова могут раствориться и исказиться.

Даже тогда, когда я все еще была подростком, «Лолита» научила меня силе слов. Привлекательность поэтичного устройства повествования соблазняет читателя, повтор буквы «л» в начале первой главы, то, как «л» звучит на языке, как Набоков описывает, как движется язык, когда произносишь звук, слово за словом: Лолита. Литература. Любовь. Набоков даже сам говорил об этом в интервью для Playboy: «Одна из самых прозрачных и лучезарных букв – «л». В суффиксе «-ита» много латинской нежности… Отсюда: Лолита». Это все преднамеренно. Как повторы образуют канву, которая соединяет все вместе.

Мне хотелось верить, что канва Ника – то, как он манипулировал мной и вводил в заблуждение, заставлял чувствовать себя ничтожной и глупой – была непреднамеренной, случайной. Что Ник не хотел причинить мне вред, который причинил, который я обнаружила лишь позже. Что он и правда меня любил. Что именно непрестанное «какое же у меня горе» рассказчика в «Лолите» и в наших отношениях было теми эмоциональными горками, которые толкали меня. Ник постоянно извинялся, затем запутывал меня и мое понимание наших отношений во лжи и обмане. «Разве я не видела, как много он страдал ради меня?» Как Набоков проводит параллель между своим Гумбертом и Иисусом в финальных строчках первой главы: «Полюбуйтесь-ка на этот клубок терний».

Ник выстраивал нашу так называемую любовь по модели «Лолиты». С ней неустанно сравнивал нас, чем хотел нас видеть. Из лекций профессора Калдвелл я знала, что Набоков сделал Гумберта монстром намеренно, вот его собственные слова: «Гумберт Гумберт жестокий и тщеславный негодяй, ухитряющийся выглядеть „трогательным“». Гумберт использует и контролирует Лолиту, даже не позволяя ей иметь собственное имя, личность помимо его страсти. Как мог Ник упустить это?

Для занятий я писала доклад «У некоторых девушек есть все: Лолита и вина» о том, как произведение создает предпосылки печальной судьбы Долорес, что язык романа создает изощренную атмосферу, так что читатели не понимают, какие манипуляции происходят у них перед носом. Получила пятерку с минусом. Впервые я поняла, что, возможно, это я неправильно понимала наши отношения и «Лолиту». Может, это я являюсь ненадежным рассказчиком в этой истории. Может, в конце концов, я очень похожа на Лолиту.

2

Через три года после завершения наших отношений мы с другом поехали в яблоневый сад, я стояла на деревянной лесенке и тянулась со ступенек к веткам. Листья путались в моих волосах, чистое голубое небо Итака слепило глаза. Сжала в руке тяжелое сочное яблоко. Его матовая, гладкая кожица переходила из зеленого оттенка в красный. Потянула, с мягким хрустом сорвала яблоко с ветки, и меня внезапно переполнило желание (яблоко, свет): я хочу увидеть его. У меня перед глазами ожила сцена из «Лолиты», где Гумберт кидает ей яблоко, и стыд сдавил мне грудь. Выходные, в моем автомобиле полный бак бензина, в понедельник не нужно на работу в бар, где я подрабатывала официанткой. У меня нет точного и ясного объяснения своему внезапному позыву, но мне было двадцать два, я была импульсивна. Хотела увидеть лицо Ника. Села в машину, поехала.

Приехала к его апартаментам без предупреждения, с мешком яблок на пассажирском сиденье. Уже стемнело. Я не понимала, зачем я здесь, зачем потратила пять часов на дорогу, чтобы увидеть его без приглашения. Увидела их, но мозг не сразу обработал информацию – он был не один. Я постучала в дверь и напряглась, когда дверь мне открыла девушка. Юная блондинка. Первокурсница колледжа, может? Моложе меня. Я ее не узнала. Она позвала Ника, и он вышел, снова встретив мой взгляд.