Быть мужчиной. Современная мужественность без насилия, доминирования и страха

Каждый раз, выходя на крикетное поле, я вел себя так, будто мир лежит у моих ног, — но никогда на самом деле этого не ощущал…

Когда я играл, то думал: рассказав кому-нибудь об этом, я проявлю слабость. Сейчас я вижу силу духа в другом. Она — в способности говорить, делиться с людьми своими чувствами и, что более важно, общаться с теми, кто находится рядом с тобой. Отношения. Сегодня мои отношения с друзьями совсем другие.

Даже если вы сумеете запомнить из нашей встречи что-то одно, просто подумайте о том, как вы говорите с людьми. Подумайте об отношениях с близкими, с друзьями. О чем вы беседуете? Хорошо ли вы знаете друг друга? Известно ли вам, через что им пришлось пройти? А если нет, почему бы не попытаться узнать?

Такие высказывания из уст национальных спортивных героев, несомненно, что-то новое. Накануне последнего чемпионата мира по футболу несколько английских игроков рассказывали о проблемах психического здоровья — при полной поддержке их тренера Гарета Саутгейта; всего двадцать лет назад подобное было бы немыслимо. Но Флинтофф совершил прорыв в общественном восприятии спортивных деятелей — при помощи организаций, занимающихся вопросами психического здоровья (CALM и Heads Together), допущенных на стадионы спортивными властями. Они раскрыли перед публикой слабости ее идолов и показали, как «обычные» мужчины могут принимать свои слабости. И снова мы видим: путь к расширению общепринятого понятия мужественности в сторону большей эмоциональности лежит через психическое здоровье, в том числе психическое здоровье наших, ранее казавшихся непоколебимыми, бойцов спортивных арен.

Кирнан Майолл — крупный мужчина ростом более двух метров, бывший игрок команды Wasps, ставший известным после того, как публично рассказал о своей борьбе с депрессией. Мы общались с ним на мероприятии, организованном для сотрудников медиаагентства и посвященном психическому здоровью. Кирнан поделился тем, каково это — быть элитным спортсменом, который находится внутри системы с девяти лет.

— Это потрясающее чувство — дожимать себя до предела и видеть, как другие люди делают то же самое, ставя свои тела на кон ради тебя: это вдохновляет на то, чтобы продолжать делать то же самое. И это значит, что команда способна достичь намного большего, чем ее члены по отдельности.

Его карьера поднялась до международного уровня, но потом в его жизни произошел крах личных отношений и Кирнан погрузился в депрессию. Как только он выходил за пределы поля, в нем как будто щелкал переключатель, и он предавался саморазрушающему веселью — распространенный, но редко обсуждаемый признак депрессии, который вызван пренебрежением к себе и на самом деле является формой самоповреждения. На поле, однако, все выглядело нормально:

— Я вряд ли пойму, почему сыграл свои лучшие матчи, находясь на грани суицида.

Тренироваться становилось все сложнее. Что-то шло не так, но он скрывал это.

Я не мог посвятить тренеров в свои проблемы, иначе меня не взяли бы на поле. Перед тренировками я ставил машину в дальнем углу парковки, сидел в машине и выплакивал все, что накопилось, чтобы потом не плакать на виду у всех. После я избегал встречаться взглядом с кем-либо. Проходил мимо.

Все пришло к логическому концу, когда в результате выборочных анализов в его крови обнаружили кокаин — глядя назад, он считает, что именно это спасло его. Его отправили к психиатру, который диагностировал депрессию и предложил Кирнану пройти реабилитацию.

— Когда появились проблемы с психикой, я решил, что такое могло случиться только со мной, что я единственный псих. И только обратившись за помощью, я узнал, что это обычное дело — особенно с учетом обстоятельств.