Чагинск

Хазин с тоской поглядел себе на ноги, на педали, на площадь.

— Если тебе, Рома, нужен бобр, я знаю чувака, который тебе уступит отличный экземпляр за исключительно мелкий прайс…

Хазин достал из бардачка фляжку. Я подумал, что терплю Хазина слишком давно.

— Оставь себе, — сказал Роман. — Тебе, несомненно, нужнее. Струя, ворс… что там еще?

— Можно сделать валенки, — сказал я. — Наверное.

Мимо проехал Сарычев А. М. на своем чучел-мобиле, помахал нам рукой, мы приветствовали его в ответ. Хазин скрутил крышку, вытряс из фляжки каплю в рот.

— У меня сегодня полно работы, — вздохнул Хазин. — Этот дурацкий День города… поперек горла, если честно… Я должен работать, врио может снова приехать, а мы по лесам шаландаемся…

— Так не шел бы, — неприветливо сказал Роман. — Тебя что, за жабры волокли? Это же добровольное.

— Ага, попробуй не пойди, доброволец… — Хазин плюнул в окно. — Все пошли, даже моя Зизи…

Хазин закурил.

— Вот если бы бобра мне подбросила Зизи, я бы не стал сопротивляться, если честно… Зизи меня конкретно волнует, — вздохнул он. — Сытный бабец, в твоей Кинешме таких нет…

— У нее муж вроде сварщик, — сказал Роман.

— Нет у нее никакого мужа, — ответил Хазин. — Я незамужних чую…

Роман не ответил.

— Смотри мне, Шмуля, ты тут хлебалку свою не растопыривай, если что, я Зизи забил…

Роман презрительно пожал плечами. Хазин стал мелко курить и жаловаться, что чагинская поездка крайне неудачна, приходится работать не покладая рук, ни отдыха, ни покоя, а между тем буквально через линию расположено ЦПХ швейной фабрики, возможно, одно из последних в Нечерноземье, компактное, но все же с некоторым выбором, впрочем, все зря, мы-то едем в лес, в поля и кручи, а мог бы с Зизи гулять в стогах и душистом кипрее.

Хазин мечтал, жаловался и курил.

— Слушай, Вить, а эта девка, она кто? — спросил он. — Эта твоя знакомая?

— В смысле? — не понял я.

— Ну она что, начальству местному родня какая?

— Не знаю… Нет вроде.

— А что тогда Светлов за нее вписался?

Хазин выпустил дрожащий дым в потолок.

— Светлов вписался не за нее, — уточнил я. — Он предложил помочь найти детей.

— Угу… — Хазин выкинул окурок в окно. — Конечно-конечно, я охотно верю, детям помочь… Хотя…

Сигарета потрескивала, Хазин смотрел на огонек.

— Хотя, может, ты и прав, Витенька, — сказал Хазин рассудительно. — Может, и прав… Светлову нужен пиар, если мы найдем в лесу этих уродцев, ему в плюсы… Слушайте!

Хазин подпрыгнул.

— А может, это Крыков, а?!

Я, если честно, не понял, при чем здесь Крыков?

— Это точно Крыков! — Хазин достал следующую сигарету, прикурил. — Это в его стиле, подлая тварь все рассчитала…

— Может, все-таки пояснишь? — спросил я.

Мимо проехал человек на черном мотоцикле «Днепр», Хазин помахал ему сигаретой.

— Крыков сделал вид, что соскочил, а сам все это и устроил! — Хазин поперхнулся и принялся кашлять, указывая сигаретой на площадь.

— Это он о чем? — спросил Роман. — Кто такой Крыков?

Хазин кашлял, не забывая затягиваться и указывать.

— Крыков договорился с этой дурой, она спрятала своего спиногрыза, а сама бегает тут и вопит на каждом углу: спасите, помогите, дети пропали! А местные мусора ничего не могут найти, потому что и искать нечего! Как комбинация?

Хазин оторвал у сигареты фильтр и теперь курил так.

— Ерунда, — сказал Роман. — Зачем такое городить?

— Затем, что сейчас мы поедем в лес, будем весь день бродить, кормить комаров и слепней, а потом, ближе к вечеру, когда мы все убодаемся, Алексей Степанович Светлов найдет потерявшихся пацанов под ракитовым кустом! А мы все будем этому благодарные свидетели!

Хазин ожегся, ойкнул, растер окурок ладонями.

— Отличная идея, — сказал он. — Ты прав, мы недооценивали Крыкова, он крут…

На губе у Хазина надувался коричневый волдырь ожога.

— Может, все-таки взять коньяку? — предложил Хазин.

— Не стоит, — возразил я. — В лес идем.

— Мы недавно уже ездили в лес, ничем хорошим это не кончилось, — напомнил Хазин. — Переносить эти муки легче с коньяком. Тут в одном месте продают прямо с завода…

— Хазин, а ты можешь и не ходить вовсе, — снова сказал Роман.

— Нет уж, я пойду! Я хочу посмотреть!

— На что?

— На идиотов в лесу! Вот ты, Шмуля, можешь здраво ответить на вопрос — зачем ты поперся в эти поиски? Тебе что за разница? Это твоя баба, что ли?

Роман не ответил.

— Вот с Витенькой понятно, он с ней зажигал, между прочим, — сказал Хазин. — В детстве. Тискал ее в кустах перезрелой смородины.

В кустах перезрелой смородины. Хорошо.

— Ты жил здесь?! — удивился Роман.

— На каникулы ездил, — ответил я. — Давно, к бабушке…

— Да-да, бабушка Апоплексия, дедушка Катурач… — сказал Хазин, ощупывая ожог языком. — Кстати, в книге это неплохо смотреться будет. Привнесет личный момент. Автор был охоч до местных девок, а теперь пишет книгу про балалаечный завод и адмирала Чичагина.

— Отъезжаем! — послышался мегафонный призыв. — Отъезжаем!

Добровольцы зашевелились и стали распределяться по машинам.