Чайковский

Чайковский, как и многие русские композиторы, искренне и глубоко почитал Шопена, Он разделял мнение А. Н. Серова, указавшего на основополагающее значение творчества польского композитора в истории музыкальной культуры славянских народов. В своем увлечении музыкой Шопена он сходился с членами балакиревского кружка, боготворившими «польского Моцарта» наряду с Глинкой. Да и сам Глинка, о чем было известно Чайковскому, любил музыку «поэта фортепиано», не только ценя в ней ее народные истоки и удивительную красоту звучания, но и находя общее со своим гармоническим стилем, что позволило ему однажды сказать, что в этом «у нас с ним родная жилка».

Сам Етинка не раз посещал Варшаву. Русский композитор был завсегдатаем музыкальных собраний у «царицы звуков», как называл Адам Мицкевич прославленную польскую пианистку Марию Шимановскую. В ее салоне он познакомился с многими музыкантами, художниками и литераторами Польши. Чайковскому было приятно слышать, с каким уважением и симпатией произносилось здесь имя его великого соотечественника. Немалую радость он испытал, когда от новых польских друзей узнал, что всего несколько месяцев тому назад в Варшаву приезжал М. А. Балакирев. Именно по его инициативе и при активной поддержке Варшавского музыкального общества в 54 километрах от столицы, в Желязовой Воле, где родился Шопен, в его честь был воздвигнут обелиск. На торжестве открытия вместе с другими крупными пианистами выступал и Балакирев.

В Варшаве произошла и приятная встреча с артисткой Мариинского театра Н. А. Фриде. Певица совсем недавно приехала с мужем в Варшаву из Петербурга, где на премьере «Пиковой дамы» спела партию Ми-ловзора. Теперь же она репетировала для авторского вечера Чайковского арию Иоанны и пять романсов.

Репетиция предстоящего концерта состоялась в канун нового, 1891 года. Новый год встречали в дружном семействе бывшей певицы Мариинского театра, понравившемся гостю «необыкновенным радушием, хлебосольством и общей симпатичностью всех его членов». А 2 января все они присутствовали на вечере, где автор дирижировал большой программой из своих произведений. Скрипач Барцевич, по мнению Петра Ильича, «с необычайным блеском сыграл мой концерт, а Фриде чудесно пела. Принимали меня и музыканты и публика очень горячо. Концерт был блестящий».

В Гамбург Чайковский приехал в связи с предстоящей премьерой оперы «Евгений Онегин», которая должна была идти под его управлением. Все происшедшее в театре прокомментировал сам композитор: «Вчера была единственная репетиция, которою я дирижировал перед сегодняшним спектаклем. Опера прекрасно разучена и недурно поставлена, но вследствие перемен в речитативах, обусловленных немецким текстом, я поневоле сбивал и путал и, несмотря на все уговаривания, отказался от дирижирования…»

В этом решении еще раз проявилась свойственная Чайковскому скромность и требовательность к себе, умение трезво оценить ситуацию, поставленные перед ним задачи и самого себя в качестве исполнителя. Он не стремился встать в один ряд с выдающимися дирижерами своего времени, хорошо понимая особую значимость и специфику профессии, которой те посвятили себя, имея за плечами огромный практический опыт и специальную подготовку. Именно поэтому он незамедлительно вручил дирижерскую палочку руководителю театрального оркестра Густаву Малеру, который накануне премьеры «Онегина» поразил его удивительнейшим, как ему показалось, исполнением вагнеровского «Тангейзера».

— …Это капельмейстер не какой-нибудь средней руки, а просто гениальный! — восклицал русский композитор.

К тому же талантливый тридцатилетний австрийский музыкант и не скрыл от автора, что сгорал желанием дирижировать на первом представлении подготовленного и досконально изученного им сочинения.

Премьера «Евгения Онегина» на гамбургской сцене удовлетворила композитора. «Исполнение было положительно превосходно», — отреагировал он. В музыкальном отношении, по его мнению, спектакль прошел очень хорошо. Публика восхищалась оперой, вызывала автора на поклон после каждой картины. Все артисты относились с исключительным дружелюбием, уважением и к нему и к его музыке. Кроме того, Петр Ильич был обрадован возникшей симпатией между ним и Малером, начавшим завоевывать известность не только как дирижер, но и как композитор. Итогом этого первого музыкального и личного знакомства явилось обращение нового друга и почитателя Чайковского и к другим его сочинениям. Позднее, уже на венской сцене, Малер поставил оперу «Пиковая дама», что свидетельствует об искреннем интересе выдающегося дирижера к творчеству своего старшего коллеги. А во время гастролей в Петербурге он продирижирует симфонией «Манфред».