Чарли Чан идет по следу

Чарли отослал горничную в дом, а сам остался в павильоне и уселся на стул возле туалетного столика. Комната освещалась двумя лампами под розовыми абажурами, стоявшими по обе стороны зеркала. Он задумчиво смотрел в зеркало, иногда фокусируя взгляд на платье цвета слоновой кости. Шейла Фейн пока лежала на диване, куда ее перенес коронер. Нынешний вечер положил конец любви, ненависти, ревности, блестящему успеху и головокружительной карьере этой женщины, которую называли пламенной. Но пламя вспыхнуло и погасло, как свеча под дуновением пассата, налетевшего с хребта Кулау.

Маленькие глаза Чарли сузились – он напряженно старался сосредоточиться. Итак, в какую-то злополучную минуту Шейла увидела, как убили актера Дэнни Майо. Три года она хранила эту тайну и, наконец, в еще более злополучную минуту доверила ее настороженным ушам Тарневерро, предсказателя и, разумеется, шарлатана. В тот же вечер черный верблюд преклонил колени у ее ворот.

Чарли тщательно восстанавливал в уме все данные, какие ему удалось собрать. Он не имел обыкновения заносить свои наблюдения в записную книжку, и сейчас, достав из кармана старый конверт, он на оборотной стороне стал писать ряд имен. Сыщик весь погрузился в это занятие, когда услышал позади шаги и, оглянувшись через плечо, увидел загадочную фигуру Тарневерро. Предсказатель опустился в кресло и неодобрительно посмотрел на инспектора.

– Я пообещал помогать вам в этом деле и держу свое слово. Но, простите, я считаю ваши действия очень небрежными.

– Почему?

– В письме мисс Фейн наверняка содержалось то имя, которое мы желаем узнать. Так какого черта вы даже не обыскали тех, кто находился в гостиной, а когда я предложил вам это, вы фыркнули?

Чан пожал плечами.

– Вы думаете, мы имеем дело с дураком? С болваном, который подверг себя страшному риску, чтобы украсть письмо, а потом спрятал его на себе так, чтобы при обыске его немедленно уличили? Ошибаетесь. Письмо спрятано где-то в комнате, и рано или поздно мы его найдем. А если и нет, что за беда? Я убежден, что в нем нет ничего важного.

– На чем основано ваше убеждение?

– У меня много оснований. Неужели Шейла Фейн, написав письмо, открывавшее такую важную тайну, доверила бы его слуге? Нет, она подождала бы удобный момент и вручила письмо вам сама. Вы придаете слишком большое значение этому, вероятно, совершенно бесполезному посланию.

– Как бы то ни было, а убийца считал письмо очень важным. Этого вы не можете отрицать.

– Убийца находился в состоянии крайнего возбуждения и подверг себя напрасному риску. Если он будет так вести себя и впредь, мы скоро покончим с ним.

Тарневерро жестом показал, что продолжать этот спор бессмысленно, и спросил, кивнув на записи Чана:

– Что нового вы узнали в результате допроса?

– Немногое. Вы заметили, что я старался выяснить, кто был в Голливуде в июне три года назад. Полагая, что Шейла Фейн утром сказала вам правду.

– Разумеется, правду. Кто способен в шутку сделать такое признание?

– Значит, нужно сосредоточить наши подозрения на том, что произошло в июне три года назад. Здесь я написал имена всех, кто жил в Голливуде в то время и, следовательно, мог оказаться убийцами Дэнни Майо. Это Уилки Баллу, его жена Рита, Хантли Ван Горн и дворецкий Джессоп. К сожалению, на меня такое сильное впечатление произвел рассказ об окровавленной манишке, что я забыл спросить мисс Диксон, где она была три года назад.

– Она прожила в Голливуде шесть лет, о чем сама говорила мне во время моих сеансов.

– Выходит, еще один человек. – Чарли добавил имя в свой список. – Мы можем включить туда и мисс Джули, хотя она в то время была очень юной. Из этих шести человек двое убедительно объясняют, где они были в две минуты девятого. Алиби Джессопа достаточно надежно, а Ван Горна – тем более, за это я сам готов поручиться. Все остальное не имеет особой ценности, но меня поразило, что мистер Алан Джейнс стремится во что бы то ни стало сегодня же покинуть Гавайи. Не забудьте, в конце концов возможно, что убийство Дэнни Майо не имеет никакой связи с гибелью Шейлы Фейн. Этот Джейнс был в страшно возбужденном состоянии; полагаю, он очень ревнив. Вероятно, он увидел на груди своей возлюбленной орхидеи – подарок другого мужчины, пришел в бешенство и…

– Но ведь его алиби тоже подтверждено часами, – ответил Тарневерро.

– Ах да, я забыл.

Они помолчали. Потом Тарневерро встал и медленно подошел к дивану.

– Между прочим, вы тщательно осмотрели эти часы? – спросил он сыщика.

– Какая досада! – Чарли поднялся со стула. – Вы напомнили мне, что я пренебрег своей очевидной обязанностью.

Тарневерро наклонился над телом, но Чарли остановил его.

– Сейчас я сниму с убитой часы и вторично осмотрю их, хотя я туго соображаю и не могу понять, почему вы считаете нужным сделать это.