Час льва

Дыхание Виктории сбилось. «Волк? Медведь? Лахлан не упоминал других животных. Боже, кто эти люди?» Холодок пробежал по ее телу, отгоняя сладкую негу. Девушка взглянула на Алека. У них была… веселая передышка, но все закончилось.

«Черт возьми, она должна была рассказать Уэллсу. Ей не следовало затевать это расследование, вот так. У нее были определенные обязательства. Чертовы обязательства». С тихим вздохом Вик поднялась и беззвучно натянула джинсы и рубашку. Девушка замерла, когда дыхание Алека прервалось, но затем возобновилось.

Коридор был пуст.

Держа в руках обувь, девушка на цыпочках двинулась вниз по лестнице, следуя за голосами, которые, похоже, вели к черному ходу. В конце коридора была открыта дверь с сигнализацией, крошечную комнату освещали зажженные свечи. Вик вошла внутрь, закрыла за собой дверь и огляделась. В одном из углов этой небольшой гостиной стоял шкаф-сейф для оружия. Над диваном видела голова лося, на рогах которой девушка увидела два ружья. Вик подошла поближе и остановилась в немом изумлении. Одним из них был старинный «Энфилд», появившийся на вооружении в конце 19 века, другим — заряжаемый порохом «Шенандоа», относящийся к еще более раннему периоду (прим.: Lee Enfield — 10-ти зарядная винтовка, появившаяся на вооружении британской армии в 1895 году; Shenandoah — прототип распространенной на «Диком Западе» капсульной (с использованием пороха) винтовки «Кентукки», появилась на вооружении в 1755 году).

«Просто восхитительное оружие. Неудивительно, что Калум держал их взаперти». Не только, чтобы уберечь своих клиентов от воровства, но и для безопасности Джейми.

Но ничего… потустороннего… Вик не нашла. Облегчение окатило подобно теплой волне в Арктике и вместе с ним пришло желание вернуться наверх к Алеку для… «Но это не объясняет разговор, услышанный наверху».

Девушка нахмурилась, ощутив поток холодного воздуха, коснувшийся ее лица… «В комнате без окон, с закрытой дверью?»

Виктория двинулась в сторону шкафа, вдохнула свежий сырой воздух, а затем заметила на задней стенке, за развешанной верхней одеждой, отверстие. «Потайная дверь».

«Вот черт, Калум, вероятно, является частью этой ситуации с оборотнями. Определенно является». Разочарование рассекало ее сердце, словно тупой нож.

«Нет. У Агента нет сердца». Уэллс внушал ей эту истину снова и снова. У шпиона был только долг, и этот долг заставлял ее передвигать ноги, пока девушка спускалась вниз по каменным ступеням в пещеру, такую же холодную, как и пустота в ее груди — в области сердца.

Бледный лунный свет освещал лес за пределами пещеры. После быстрого осмотра Вик осторожно вышла. Вокруг никого не было, хотя кто-то мог притаиться под темными деревьями. «И где же переполох?»

Девушка прислушивалась, пока холодный ветер трепал ее волосы и одежду. «Там».

Голоса звучали недалеко. Измазав свое слишком белое лицо грязью, Вик направилась в сторону, откуда они доносились, благодаря хвойный ковер под ногами за то, что заглушал ее шаги. Лунный свет позволил рассмотреть поляну, на которой стояли люди. Девушка присела за деревьями, находящимися на подходящем для наблюдения расстоянии и увидела Калума. Бросив взгляд на мужчину, она поняла, что он нереально зол. «Такое ощущение, что конец вечеринки мне не понравится».

Хозяин таверны стоял рядом с обнаженным мужчиной с окровавленной рукой. Недалеко, около деревьев, мужчина и две женщины склонились над… «Твою мать, над волком?..» Животное лежало на боку и тяжело дышало. Темная кровь покрывала его серую лохматую ногу. «Странные оргии ты устраиваешь, Калум».

И у этой вечеринки имелись действительно плохие последствия. Лицо Калума приобрело опасные черты, а когда мужчина заговорил, черт, он вел себя словно судья. Остальные позволяли ему это, а мужик с окровавленной рукой, дрожа, встал на колени.

Калум схватил человека за волосы и ледяным тоном, вызвавшим у Вик озноб, приказал:

— Трансформируйся.

Мужчина замерцал, теряя очертания. Вик сжала зубы. Она помнила, что это значит. «Господь всемогущий. Медведь. Мужик превратился в долбаного гризли». Вик пришлось сжать зубами кулак, чтобы не заскулить, словно испуганный щенок. Она видела, как избивали солдат, резали их и взрывали, но это превращение в животных было за пределами ее понимания.

Калум начал раздеваться, но минутное восхищение его фигурой быстро исчезло, когда он замерцал.

«О, пожалуйста, только не снова».

На месте, где он до этого стоял, теперь красовалась огромная пума. Животное Лахлана по сравнению с ней было просто лилипутом. Короткая шерсть кошки была коричневой, с более светлым мехом на животе. Мощный хвост хлестал взад-вперед, глаза полыхали золотом в лунном свете. Виктория зажмурилась, а потом открыла глаза, в это время ее губы беззвучно шептали: «Нет, только не это, это не должно было случиться».