Час льва

Она и есть солдат, а смерть — рядовое явление. Мышцы девушки расслабились, дыхание выровнялось.

— Мы согласились с тем минимумом информации, которую ты выдала, когда приехала, — сказал Калум. — Допрашивать людей не наш метод. Но теперь, похоже, придется задать еще несколько вопросов. Что на самом деле привело тебя в Колд Крик? — его рубашка была все еще расстегнута, он скрестил руки на груди.

Чертов нож не сдвинулся с ее горла, Алек неподвижно застыл позади Виктории.

Наверное, ей лучше было бы сыграть в дурочку. Притвориться наивной, любопытной женщиной, не представляющей ни для кого угрозы. Вик уже открыла рот и… ничего, слова так и не сорвались с языка. По какой-то причине мысль солгать Алеку или даже Калуму вызывала дискомфорт. «Но почему? Она провела последние годы жизни, притворяясь, так в чем проблема сейчас?»

Калум, вероятно, мог читать ее мысли, решила Вик, когда встретилась с его проницательным взглядом. Секунду спустя девушка поняла, ей вообще не стоит лгать. Комок в ее животе исчез.

— Я искала оборотней.

Алек за ее спиной перестал дышать.

— Откуда ты узнала о нашем существовании? — ледяная угроза в голосе мужчины заставила ее дрожать. «Черт возьми». Он продолжил, словно не замечая этого. — Как мы привлекли твое внимание?

— Мальчик по имени Лахлан умер у меня на руках.

От этих слов, сдавило горло. «Ее ошибка». «Горе». Виктория часто заморгала и сделала глубокий вдох.

Алек недоверчиво спросил:

— Ты была той женщиной?

— Да. Я-я была там. — Ее голос дрогнул.

Калум отошел от нее и снова вернулся. Увидев его недавнюю трансформацию в зверя, она поняла, откуда эта грация и крадущаяся походка, но подавляющая властность? — видимо, это его отличительная черта.

— Почему ты никому не сказала?

— Сказать кому? — нож больше не касался ее шеи. Вик потерла саднящее место, позволяя боли удержать в сознании собственный разум. — Ну, конечно, я видимо должна была подойти к тебе и спросить: «Эй ты случайно не из тех людей, которые превращаются в кошек?» Приди в себя.

Глаза мужчины заискрились от сдерживаемого смеха:

— Ах, нет, я не это имел в виду. Почему ты никому не рассказала о Лахлане?

Виктория провела ладонями по лицу, в попытке потянуть время. Было бы лучше избежать этой эмоционально-нестабильной беседы и передохнуть. Информация о том, как умер ребенок, не вызовет у оборотней приступа любезности к человеку, даже к женщине.

— Послушай, можем мы продолжить этот разговор в другом месте. Мое колено не позволяет мне долго на нем стоять, и у меня идет кровь.

Алек закряхтел, словно девушка его ударила.

Калум помедлил, а затем кивнул:

— Дед Лахлана должен услышать это. — Он послал ей оценивающий взгляд. — Разве есть причина, по которой он не должен присутствовать?

«О, прекрасно».

— Это не самая лучшая история, но из-за нее я здесь.

На повестке дня двое мужчин, которые теперь ее ненавидят, причем с одним из них она только что переспала, в ближайшем будущем разговор со стариком, который пытался ее убить. Ночь становится все лучше и лучше.

***

Одинокий полупустой стакан с пивом стоял на столике рядом с ним. Торсон прекратил попытки утопить собственное горе в алкоголе после того, как попытался убить маленькую русоволосую человечку. «Самку». Он покачал головой, испытывая шок и ужас от того, насколько неуправляемо он вел себя в ту ночь.

Ни горе, ни гнев не могли служить оправданием такого поведения. Она даже не была таким уж плохим человеком, как он понял. Девушка выбирала свои книги и спокойно уходила. Без всякой глупой болтовни в процессе. И, по словам его друзей, она была хорошей официанткой. Он восхищался профессионалами, независимо от вида, к которому они принадлежали.

Старик взглянул на холм, возвышающийся над «Дикой Охотой». В былые времена, он бы никогда не пропустил собрание, но он постарел и нуждался в сне.

Не то, чтобы он долго спал. Наоборот, Торсон, как правило, вставал и бродил по дому, избегая комнат, которые покрывало горе, словно пыль углы. Когда-то мальчишка присоединялся к нему здесь, на заднем дворе. Они откидывались назад, задирали ноги на перила крыльца и наблюдали, как облака пытаются покорить небеса.

Под светом полной луны двор казался особенно пустым. Возможно, ему стоит вернуться в кровать и попытаться заснуть.

Заходя на кухню, Торсон услышал стук в дверь и поджал губы. От пришедших в предрассветные часы не жди хороших новостей. Опять же, хуже уже быть не может — самые худшие страхи уже сбылись.

Пройдя через темный пустынный дом, старик открыл дверь и увидел лицо Алека, залитое лунным светом:

— Алек. Что-то случилось?

— Нам нужно поговорить с тобой Торсон. Мы можем войти?

«Мы?»

Мужчина отступил внутрь. Алек вошел в сопровождении Калума и темноволосой человечки. Шериф проследовал в гостиную и даже осмелился бросить еще одно полено на умирающие угли камина.

— Что все это значит? — в голосе Торсона звучало раздражение, но выказывая уважение к женщине, нецензурную лексику он опустил.

Калум потянул девушку к дивану у камина, а затем они с Алеком приземлились с двух сторон от нее, как подставки для книг. Или сторожевые псы.