Чаща

– Ты в порядке? – спросил Коротыш.

– Жирдяй? – отозвался я.

– Больше он уже не такой жирный, – сказал Коротыш.

Я огляделся. Обстановка вокруг сильно напоминала выгребную яму. И было очень, очень больно – этот штуцер был явно не моего калибра. Отдача чуть не вывихнула мне плечо, а приклад отскочил в подбородок и потом задел глаз. Глаз быстро заплывал, но видеть я пока что мог.

– Беспощадный забрал Лулу, – сказал я.

– Они уже скачут отсюда, только лошадей не оседлали, – сказал Коротыш. – Так случилось, что меня не было в нужном месте, когда он вышел, а потом, когда я их заметил, они уже были верхом и слишком далеко.

Коротыш протянул мне руку и помог подняться. Для своего роста он был очень крепок. Боль прошила меня сверху донизу, точно адское пламя.

– Я еду за ним, – сказал я.

В дверях появилась Джимми Сью. Отбросив в сторону винчестер, она подбежала и взяла мою голову двумя руками.

– Ты ранен?

– Ружье лягнуло, – сказал я. – Так, только дырка в боку, но это пустяки. Мне нужно догонять Лулу.

Слегка пошатываясь, я вышел наружу и двинулся к загону, Джимми Сью и Коротыш следом. Забрав, что хотел, Беспощадный оставил загон открытым, и лошади, по большей части, разбежались. К счастью, один пони все еще бродил рядом, а две другие лошади так и остались внутри. Чтобы немного прийти в себя, я оперся на один из столбов загона и перевел дыхание. Когда силы мало-помалу начали возвращаться, Джимми Сью и Коротыш успели поймать и взнуздать пару лошадей, а про седла сейчас уже никто не думал.

В это самое время я приметил выходящего из чащи Борова, все рыло которого было ярко-красным после расправы над голым противником. Для хряка он выглядел совершенно счастливым. Когда он подошел к Джимми Сью, та наклонилась, чтобы его приласкать. На загривке, куда его пырнули, запеклось много крови, но, не считая этого и крови на рыле от его обеда, он был в полном порядке.

– Боров, останься с Джимми Сью, – попросил Коротыш. – Ты понял?

Боров тут же уселся, так что, судя по всему, он понял.

Пока Коротыш воспользовался подходящим пнем, мне с моим отбитым плечом пришлось непросто, но я сумел вскарабкаться на пегую – и на пару, без седел, мы поскакали в направлении, где должен был скрыться Беспощадный. Вырубки тянулись перед нами на долгие мили, но Беспощадного и Лулы нигде не было видно.

* * *

Бок о бок мы скакали галопом по широкой наезженной дороге, пригнувшись к самым шеям лошадей, так что пена из их ноздрей летела нам в лицо. Постепенно характер местности менялся. Кроме обычных пней, по сторонам виднелось все больше выгоревших ям или небольших воронок, откуда пни были вырваны динамитом. Я даже заприметил медведя, которого освободил Коротыш. Он плелся вдалеке справа от нас, там, где вырубка опять сменялась лесом. Все еще волоча свою веревку, он уходил с прогалины назад в Чащу.

Далеко впереди на дороге маячили две черные точки, вроде кузнечиков, и поднявшееся впереди солнце отбрасывало за ними длинные тени. Солнце било в глаза, заставляя прищуриваться, – в тот же миг кузнечики как будто подпрыгнули, а когда я открыл глаза снова, то понял, что вижу Беспощадного и Лулу. Сложно было судить, но вроде как Беспощадный скакал впереди и держал поводья лошади Лулы. Не похоже, чтобы они гнали во весь опор, однако двигались так же быстро, как мы. Я прикинул, что они обходят нас примерно на милю и, похоже, у них лучшие лошади. Беспощадный был не дурак.

– Коротыш, придется стрелять, – выкрикнул я.

Он обернулся, но я так и не понял, слышал он меня или нет, зато наверняка знал другое: мы не сможем догнать их. Не сегодня и не нашими лошадьми.

Я натянул вожжи, останавливаясь, и спрыгнул на землю. Коротыш развернул свою лошадь и вернулся ко мне. Наклонившись вперед, он посмотрел на меня.

– Какого черта?

– Нужен твой выстрел, – сказал я.

– Какой еще выстрел?

– Не валяй дурака, ты знаешь какой, – сказал я. – Тут все очевидно.

– До них будет с милю или больше.

Тут он наконец осознал, о чем речь, и с ружьем в руках спрыгнул с лошади, полетев кувырком. Лошадь отшатнулась, но уже слишком выдохлась, чтобы убегать. Она просто отошла в сторону и остановилась, оглядывая вырубку в поисках травы.

Коротыш подобрал отлетевший в сторону Шарпс и подбежал к ближайшему пню. Встав одной ногой на него, он взглянул на всадников.

– Далеко для выстрела, да и солнце в глаза, – сказал он.

– Чепуха, – ответил я. – Билли Диксон выстрелил и попал.

– Так говорят, – согласился Коротыш. – Вот только солнце ему не мешало.

– У тебя получится.

– Теперь и не знаю, правду ли говорили про Билли Диксона.

Не прекращая говорить, он растянулся на земле и уложил ствол карабина поверх пня.

Еще раз взглянув в направлении цели, он заметил:

– Пожалуй, теперь до них больше мили.

Сейчас, конечно же, разглядеть их в подробностях не представлялось возможным – просто две темные точки на фоне зеленой полосы леса. Стоило им туда добраться, и мы их потеряем – в лесу достаточно мест, чтобы укрыться.

Коротыш засунул палец в рот, а затем поднял его вверх, пробуя ветер.

– Теперь ни слова, – сказал он.