Часовой дождя

Воспоминания Линдена прервали булькающие звуки полицейской рации. Как оказалось, на улице Малар полиция поймала с поличным троих грабителей со всей их добычей. На злоумышленников нацепили наручники и отправили в комиссариат на проспекте Мен. Линден одобрительно покивал, мол, хорошо, что поймали, а на самом деле плевать ему было на этот арест. Прямо перед собой он видел дом двадцать, справа от ресторана. Скромное невзрачное здание, совсем неприметное рядом с соседними домами, величественными и импозантными. Ни одного огонька свечи в окнах. Родители Адриана до сих пор здесь живут? Он хорошо помнил эту квартиру, хотя приходил туда всего два раза. Там было мрачновато, в окна никогда не заглядывал солнечный свет. Отец-преподаватель вместе с женой уехали на все каникулы в Испанию. Молодые люди были уверены, что их никто не побеспокоит. Кто знал, что родители вернутся раньше времени? Адриан умолял Линдена провести ночь вместе, в родительской квартире. Только одну ночь! Они могли бы спать в большой постели, а перед возвращением родителей поменяют простыни. Он приготовит прекрасный ужин. Линден не мог отказаться, видя, с каким воодушевлением Адриан готовится к их свиданию. Ни тот ни другой не услышали, как поворачивается ключ в замке. Они крепко спали, обнаженные, в объятиях друг друга. Линдена разбудил сдавленный крик. Открыв глаза, он увидел у кровати возмущенных мужчину и женщину. Все произошло так быстро. Отец, вне себя от ярости, с красным перекошенным лицом, орал, как это отвратительно, мерзко, гнусно, и, тыча в них когтистым пальцем, обзывал грязными, вонючими педиками. Линден и Адриан, соскочив с кровати, беззащитные и беспомощные в своей унизительной наготе, поспешно одевались, путаясь в штанинах и рукавах, чувствуя спиной этот залп проклятий, по щекам Адриана катились слезы. Невозможно забыть слова отца, которые он выплевывал из разъяренной глотки: пусть Адриан убирается к чертовой матери вместе со своим приятелем-пидором, пусть только попробует еще сюда сунуться. Ты слышал, Адриан? Тебе все ясно? Сколько желчи в его голосе: ты нам больше не сын! все кончено! Сын гомик? Никогда! Жалкое ничтожество. Позор всей семьи. Что скажут бабушка с дедушкой? А тети и дяди, а кузены? Он об этом подумал? А о собственном отце он подумал? И о матери? Лучше бы он вообще на свет не родился, лучше бы жена сделала аборт! Адриан больше не получит от него ни гроша, ни единого сантима. Как ему не стыдно! Таким извращенцам место за решеткой. В других странах вообще гомосексуалистов убивают, они там боятся, это у любого выбьет дурь из головы! Как таких вообще земля носит? Они что, не понимают, что всем противны, что их все презирают? Линден выволок Адриана из квартиры, потащил по лестнице. На метро они отправились домой к Линдену. За руки они держаться не решались, но все то время, пока они ехали по их восьмой линии, Линден умирал от желания утешить Адриана. Даже сейчас, двадцать лет спустя, Линден помнил эти минуты, ощущал их мучительное бремя. Он был рад, что сейчас слишком темно и Ориэль не может видеть его лица. Адриан никогда не жаловался и никогда больше не вспоминал об этом эпизоде. Но в нем как будто что-то надломилось. Какое-то время они жили у Линдена, Адриан с усердием окунулся в учебу, потом нашел работу в книжном магазине, и они потеряли друг друга из вида. Так решил Адриан. Через несколько лет Линден узнал из Фейсбука, что Адриан женился, у них с женой родился ребенок. Он увидел семейную фотографию: на заднем плане родители Адриана демонстрировали гордую улыбку. Линден не мог поверить глазам. Он показал фотографию своим друзьям, некоторые из них знали Адриана в те времена, когда они еще были вместе. Один из них, Мартен, сказал, что Адриан похож на агнца, ведомого на заклание. Когда Линден поселился в Нью-Йорке, полный планов на будущее, боль воспоминаний об Адриане немного притупилась. Он встречался с другими мужчинами, путешествовал, много работал, но знал, что никогда не забудет о том, что было. Полтора года назад, как раз после поездки в Париж с Сашей, он получил письмо от Мартена. Адриан умер. Подробностей Мартен не знал, он прочел об этом в «Фигаро». Адриану было тридцать пять. Что с ним случилось? Линден не смог это выяснить, он искал в Интернете, но так ничего и не нашел. Сам он без конца спрашивал себя, почему и как умер Адриан. Ответов не было, только вопросы и догадки. Он испытывал такую же мучительную тяжесть, как и после смерти Кэнди, такие же приступы безутешной тоски, оставляющей неизгладимые шрамы на сердце.