Осенние жалобы ("Луна в поднебесье жалеет мой круглый веер...")
Оба стихотворения насыщены уже знакомыми приметами: дворцовые ступени, круглый веер, дворец Чансинь ( то же, что Чанмэнь )... Печаль покинутой возлюбленной. Ни весна, ни осень не радуют ее сердце, и не в силах она смотреть на Небесную реку (Млечный путь) — символ разлуки влюбленных.
Ту Яосэ (1574-1600)
Ту Яосэ — китайская поэтесса, жившая при династии Мин в округе Инь провинции Чжэцзян, жена известного литератора и политика тех времен Ту Луна.
Перевод: Басманов М.И.
В пламени свечей (“Блики мерцают на лаке колонн...”)
Юань Хуан (конец XVI в.)
Юань Хуан — большой эрудит конца XVI в., стремившийся к оригинальной, новой, порой весьма причудливой мысли. В чрезвычайно разнообразную программу его занятий и интересов входили: астрономия с астрологией, древние загадочные схемы ("Чертеж Желтой реки", "Схема реки Ло"), теория музыки (люй-люй), наука о падении воды, военные стратагемы, оккультные науки всех специальностей, включая гороскоп и геомантию. Был строг к себе во всем, во всем принципиален, преувеличенно суров в суждении о других. Был отмечен как образцовый правитель и советник ведших войну с японцами генералов, проявивший большую инициативу и военную изобретательность. Автор (под псевдонимом Лянсин Чжай) собрания поэм, а также сочинений: "Новый трактат о нашем календаре", "Бассейн столицы", "Корифеи литературы Восьми Династий" с критическими примечаниями, "Дополнения к разным книгам", "О мандате царя" и т. д.
Перевод: Алексеев В.М.
Ода поэмам
О, как огромно — велико! — предназначение поэмы!
Чувством своим она вся в обаянии Неба-Земли! А сила живая ее движет духами света и мрака. Голос ее положен на струны, ее дух превращает и зиму в весну. Вот в тот момент, когда поэт исполнен лучших настроений и воспевает жизнь природы, блуждает он дюймом сердечным в античности тысячелетней, вбирая все восемь предельных пространств в одну свою горсть.
Упоенный цветами душистыми, отбирая себе их остатнюю роскошь, мечтою своей он летит и летит, устремляя ее в облака; он в сердце своем полон силы и мощи и режет ножом, вырезает, как цаплю гравер.
Полный решимости бросить все то, что плавуче, он весь приникает к каркасу вещей; мыслит о том лишь, чтоб мозг ухватить, а плоть? Ее можно отбросить!
Теперь же, когда разовьет свой напев он и сложит его он в поэму, он выберет слова, которые войдут в фигуру вещи, и рифму подберет в такт сердцу своему.
Он новые тоны создаст на яшмовом цине чудесном, прощаясь с опавшей листвой средь старого-старого леса. Его слова, конечно, близки и доступны, но там внутри живет далекое весьма. Его идеи так обычны, неглубоки, а входят вглубь.