Часть первая. Деревянный корабль

И тут корма нырнула в поток. Круто вверх воздвиглось рангоутное дерево утлегарь^{105}. Белая пенная линия нарисовалась на поверхности океана. Шорох парусов, раздуваемых легким ветром, еще сохранялся в воздухе. Вертикально стоящая над водой, обращенная к плывущим лодкам, на полминуты или на минуту показалась галеонная фигура. Все глаза были прикованы к ней. Никто, похоже, раньше ее не видел. Образ — будто бы из желтого мрамора. Женщина. Статуя богини с мерцающей обветренной кожей. Венера Анадиомена. Ее руки, отведенные за спину, держатся за бурое, прокопченное морем дерево, пышные бедра обхватили гордый выгиб киля. Мощное, обольстительное пение, обращенное к мужчинам внизу… Дерзкое обещание округлых налитых грудей… Потом видение исчезло.

Клеменс Фитте вскочил на ноги. Покрасневшими глазами уставился на то место, где только что был вынесен приговор им всем^{106}. Он видел ужасное низвержение скованной, заточенной в гроб плоти. Губы его шевельнулись; едва слышно, как если бы ему не хватало воздуха, он выдохнул: «Бедная мама». Потом — резко перегнулся через борт лодки. И камнем канул в воду. Другие смотрели ему вслед; но больше его не увидели.

Приблизилась лодка капитана. Вальдемар Штрунк хотел, видно, о чем-то договориться с суперкарго. Но встретив пустой — безгоризонтный — взгляд серого человека, отказался от такого намерения.

И тут вдруг жирное тело кока сотряслось в отчаянном, душераздирающем плаче. Тяжелые слезы катились по его щекам. Вальдемар Штрунк, не сдержавшись, крикнул кухмейстеру, чтобы тот взял себя в руки. Пауль Клык, на которого начальственный призыв не подействовал, лишь удвоил силу стенаний… По прошествии какого-то времени, корча таинственные гримасы, он все-таки объяснил причину своего горя; дескать, два стакана… дорогих, немыслимо тонко отшлифованных ликерных стакана… лежат теперь на дне моря. Лицо Вальдемара Штрунка на секунду будто осветилось грозовой вспышкой. Видно было: он подавил в себе порыв ярости.

Две шлюпки снова разошлись. Руины корабля покачивались на волнах. Матросы с исчерненными дегтем лицами задумались, не убить ли им серого человека и не отправить ли его на дно: чтоб охранял там свой груз… Но мысль эта вскоре робко улетучилась. Ибо деяния бедняков не могут совершаться втайне. Убийство — если потерпевшие кораблекрушение решатся на него — непременно будет раскрыто. Для них доступно, то есть не влечет за собой наказания, только самоубийство. Могущество же суперкарго — человека, о котором никто ничего не знает, — велико… На горизонте уже показался столб дыма. Возможно, тот самый крейсер, бронированная мощь государства. Их жизнь будет спасена^{107}. (Наг, кто рожден женою^{108}. Охоч до нагой плоти…) Но суда им не избежать.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Новый «Любекский танец смерти» {109} ( Драма )

Музыка Юнгве Яна Треде^{110}

1954 (вторая редакция)

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:^{111}

— Принц

— Докладчик

— Косарь (смерть)

— Тучный Косарь (новая смерть)

— Мать

— Молодой человек

— Невеста

— Странник

— Бедная душа

— Батрак

— Голос, зачитывающий ремарки^{112}

— Хор безработных и полицейских

— Персонажи старого «Любекского танца смерти»: Хор шепчущих

МУЗЫКАНТЫ:

— флейта-пикколо

— 2 большие флейты

— 2 гобоя

— английский рожок

— 2 кларнета in B

— 2 фагота

— контрафагот

— 2 английских рожка in F

— 3 трубы in G

— 2 тромбона

— литавры

— виолончели

— контрабасы

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:

— Любек

ВРЕМЯ:

— всякий раз настоящее

— «Справа» и «слева» — с точки зрения дирижера

* * *

РЫНОЧНАЯ ПЛОЩАДЬ^{113}

Появляется Тучный Косарь и произносит с кафедры инаугурационную речь^{114}. Считая себя философом по призванию, он рассуждает об «аккорде без терции»^{115}. С людьми с самого начат держится фамильярно. Одет броско: костюм кремового цвета, светлая жесткая шляпа, перчатки и светлые ботинки. Он очень дороден. Только глазницы у него черные. Он носит очки.

Тучный Косарь: