Частные лица. Биографии поэтов, рассказанные ими самими. Часть вторая

АХМЕТЬЕВ. Да, который поет песни прекрасные. А мы с ним к тому времени уже несколько лет дружили. А он был компьютерный человек, мы у него верстали на «Вентуре» тогда. И, значит, вот мы с ним сверстали книжку Сатуновского. Такое счастье тоже – наконец делать то, что ты хочешь. Но там было единственное ограничение. Толя сказал 256 страниц, я собрал на 256 страниц, а он говорит потом: «Денег не хватает, давай половину урезать». Ну ничего, сделали самое-самое, 128 страниц, она вышла. Была какая-то презентация, пресса. Но прессы было мало. Каждый раз мы думали, что вот, что-то изменится, но в общем-то практически все очень тихо это шло, гораздо тише, чем мы ожидали. Мы думали, выход Сатуновского – это groundbreaking, а это… Толстые журналы замалчивали откровенно. Ради того, чтобы сделать эту книжку, я отложил работу над своей книжкой. Я себе сказал: ну хорошо, пусть будет сначала контекст. Некрасов уже вышел, уже вышла одна книжка Некрасова, и вскоре вышла еще и вторая. Для того чтобы мои стихи правильно воспринимать, должны уже существовать для читателей Некрасов и Сатуновский. И вот я собственными руками сделал эту книжку Сатуновского, после этого вернулись мы к книжке моей, доделали ее с Сашей Левиным, сверстали все, Эрик Булатов нарисовал обложку. Но он нарисовал, когда мы еще начали работать над ней, а потом он уже уехал. И она вышла в 1993 году. Но у Лейкина это уже был закат, у него деньги кончились к этому моменту. И на выручку пришел Андрей Белашкин. Благородный человек, который немножко заработал на книжной торговле, и в те годы при его участии вышло несколько книжек. Он все деньги вложил в эти разные издания. В частности и в мою книжку. Поэтому там написано два издательства. Он еще придумал название «Издательская квартира Андрея Белашкина». Но Белашкина тоже надолго не хватило, уже вскоре после этого он отошел тоже от этой деятельности, но тогда несколько книжек он издал. Это начало 1990-х годов. Уже с Владом Кулаковым были дружеские отношения несколько лет. Он учился в литинституте и где-то в конце 1980-х мы с ним встретились у Некрасова. Он был в гостях у Некрасова, и мы с ним встретились, подружились, общались тоже. И где-то около 1990 года мы пытались составить антологию московской неофициальной поэзии. То есть мы ее составили, но издать ее не удалось. Издатель был, но он исчез. Материал остался. Так я потихонечку стал втягиваться в издательские дела. Сатуновский, потом моя книжка, потом я сделал в 1995 году книжку Соковнина, и потом следующее это был уже «Самиздат века». Большое дело, в которое мы все с Владом вложили, что знали на тот момент о неофициальной поэзии. Ее удалось выпустить. Там титульным составителем был Генрих Сапгир, а редакторами числятся Кулаков и я. Но реально там большую роль играл и Айзенберг, и Дима Кузьмин, и Кривулин. Но они вечно у нас экономят на людях. Сначала нас должно было быть четверо. Влад, я, Миша Айзенберг и Сапгир. В общем, они решили, что четырем людям не стоит платить, а проще заплатить двум людям. И они отрезали от первоначального плана меня и Айзенберга и оставили Кулакова и Генриха. Они как могли составляли при некотором нашем участии с Мишей, а потом они стали зашиваться. Нужно книгу издавать, а у них не готово. И тогда уж они поняли, что нужен кто-то спасать этот проект, и позвали меня. И разговор был такой, ко мне приехали как в шпионском фильме, на машине: мы будем стоять на углу 15-й Парковой и Щелковского шоссе, серая «тойота». Я, значит, выхожу, сажусь туда к ним: «Ну что, Иван Алексеевич, вы согласны поработать?» Я говорю: «Я согласен». «А какие ваши условия?» Я говорю: «Эту работу я готов делать бесплатно». Они говорят: «Ну, хорошо, хорошо, ладно, мы вам дадим 300 долларов». 300 долларов – прекрасно. И начинаю работать. В общем, мне нужно было все свести, что я и сделал. За несколько месяцев я это все свел, потом еще ходил в типографию, там работал с верстальщиком. Непосредственно следил, чтобы они все правильно сверстали. И так вот оно и вышло. Действительно за 300 долларов, которые они и дали, точнее 320. (И книжку «Строфы века» еще подарили, пригодилась в работе.) Потом я еще организовал распределение «Самиздата века», потому что они не хотели… Было слишком много авторов, у нас там был 261 автор в поэтическом разделе. «А, если каждому давать по экземпляру, это накладно». Ладно, хорошо, я им придумал гибкую систему. Я посчитал, сколько у кого строк. И вот у кого много строк, должны были получить бесплатно, остальные пропорционально количеству строк должны были доплачивать. На эту систему согласились они, благодаря этому книга дошла до многих авторов.

А следующий уже этап – это интернет. Как раз была презентация «Самиздата века», и я чисто абстрактно сказал, что…

ГОРАЛИК. Это какой год?