Частные лица. Биографии поэтов, рассказанные ими самими. Часть вторая

АХМЕТЬЕВ. Библиотека Дома учителя. То есть на самом деле было две библиотеки Дома учителя. Одна, собственно, Дома учителя, а другая принадлежала обкому профсоюза работников просвещения. И вот эта обкомовская библиотека, там стал директором Сашин приятель, который взял действительно туда не только Сашу, но и меня и еще одного оболтуса. И мы все как будто бы должны были там работать. Но из этого ничего не вышло. Во-первых, библиотека была закрыта. Там нужно было провести инвентаризацию. В общем, мы должны были ходить туда и делать эту инвентаризацию в видах какого-то будущего. Какое-то должно было наступить будущее с этой библиотекой, то ли она должна была открыться в этом месте, то ли в другом, этого я не помню. А тут перестройка начинается. Постепенно вся наша работа сошла на нет. И сам этот наш начальник не очень усердствовал и мы. А у меня там был свой прикол. Во-первых, я вел там картотеку всяких журнальных публикаций, которых чем дальше, тем становилось больше и интереснее. И во-вторых, я занимался еще и комплектованием, потому что библиотека номинально существовала и комплектовалась. И я ходил в бибколлектор и подбирал книги. Это довольно интересный был процесс сам по себе. Формировал часть фонда библиотеки, которая так и не открылась. Примета времени. Это был 1987 год. Значит, 1987–1988–1989-й и в конце 1989 года она уже совсем… А, сначала мы переехали. Мы ее перевезли на другое место, где она вроде бы должна была открыться, но тут пошел какой-то совсем развал и оказалось, что вообще надо экономить деньги. И вот люди из этого обкома решили: а зачем нам эта библиотека? Она совершенно зря на балансе висит, кому-то надо платить зарплату. Они решили ее просто взять и сократить. И постепенно все друзья ушли, и я остался один сокращатель. Я и зам. директора там была женщина, и еще одна старушка. И мы занимались тем, что сокращали. Приезжали люди из области из разных других библиотек, и мы подбирали для них и отчасти уговаривали, чтобы они брали книги, потому что иначе неизвестно, что с ними будет, пропадут. Я на самом деле так и не знаю, что на самом деле, потому что потом я оттуда все-таки ушел. А, на меня хотели повесить директорство, но я наотрез отказался. Потому что это уж совсем мне ни к чему заниматься ликвидацией и чтобы на меня потом вешали какие-нибудь долги. В общем, от этого я отказался и в конце 1990-го, что ли, года… Да, в 1990-м мы еще там работали. И я читал какие-то газеты, объявления, и вдруг я читаю в одной газете, что в Москве существует Московская независимая общественная библиотека. Я так подумал: о, это что-то новое, интересно. То есть это было такое новое учреждение, нового типа.

ГОРАЛИК. Оно действительно только тогда сформировалось?

АХМЕТЬЕВ. Незадолго до того она сформировалась. И я им туда позвонил по этому телефону и говорю: «Вот, я тот самый человек, который вам нужен». И они так скептически немножко: «Ну ладно, приезжайте». Я приехал туда, и меня туда взяли на работу. И я после этого перестроечные самые горячие годы работал в этой самой «мнобке». Сокращенно Московская независимая общественная библиотека – МНОБ.

ГОРАЛИК. Где она была?

АХМЕТЬЕВ. Она переезжала несколько раз. Занимались мы тем, что мы давали людям читать и просто хорошие книжки, но в основном книжки, которых в советских библиотеках не было. Всякий самиздат, тамиздат. Все это мы там собирали, за это уже не сажали. Ксерили, переплетали и просто давали читать.

ГОРАЛИК. Какой жизнью тогда жили ваши тексты? Вот мы сейчас говорим про 1987-й, например, год.

АХМЕТЬЕВ. Там какие-то время от времени возникали шухеры. Друзья мои вот эти, Андрюша, кто-то еще, говорят: «Там некто Тюрин собирает сборник и берет разные стихи». Сначала там человек 15 или 20 должно было быть в его сборнике, и он вроде бы был готов наши вещи взять. Я сделал подборку, передал. А это потом получилась такая варежка, в которую залезли 200 человек, и вышел том такой «Молодая поэзия 89». И я туда попал действительно. И друзья тоже попали, но не все. Дмитриев попал, Колымагин и я.

НЕШУМОВА. А «Гумфонда» не было еще?

АХМЕТЬЕВ. Нет, «Гумфонд» позже появился. Нет, на самом деле с 1988 года я какой-то листок уже получал по почте. Или с 1989-го. Настоящий «Гумфонд» примерно с 1990 года появился. Но меня туда как-то не звали, не печатали. То ли Ромму не нравились мои стихи, то ли… В основном он печатал ребят своего поколения, своих сверстников, я, наверно, не вписывался туда. А когда Кузьмин пришел, он, конечно, меня сразу напечатал. Когда «Гумфонд» перешел к Кузьмину. Но это уже 1990-е годы. А со стихами… Ну вот какие-то публикации, а так мне, собственно, писалось и писалось. Я жил в этом смысле нормально, не особенно переживал.

ГОРАЛИК. Когда зашла речь о первой книжке?