Частный сыск

Молодой блондин с усами и в галстучке, притулившись рядышком и заглядывая женщине в глаза, кивал с подобострастным видом.

— Да вон она, в конце коридора, видите? — показал на женщину клерк с папочкой, и Наташа, поблагодарив, приблизилась.

Женщина едва удостоила ее коротким взглядом и вновь повернулась к блондину.

— Простите, судья Самулейкина Нина Ивановна — это вы? — поинтересовалась Клюева после приветствия.

— Предположим, — не поздоровавшись, отвечала та. — Вы по какому вопросу? Сегодня — неприемный день.

— Я — Клюева. Буду представлять на суде по делу о контрабанде в Шереметьеве государственное обвинение.

— О? — оживилась Самулейкина, соскакивая с подоконника и протягивая Наташе узкую, сухонькую руку. — Приятно познакомиться. Очень любезно, что вы заглянули к нам на огонек. Идите, Аркаша, — бросила она томный взгляд на блондина, и тот мгновенно ретировался, едва скрывая облегчение. — Мы закончим этот разговор в другой раз, — крикнула Самулейкина вдогонку, но блондина уже и след простыл. — Итак, вы прокурор, — сказала она, внимательно и чуточку ревниво поглядев на Клюеву. — Какие нынче пошли прокуроры… молодые да привлекательные!

Наташа сделала вид, что не поняла комплимент, и даже не улыбнулась.

— Я ознакомилась с делом, — произнесла она, — и, честно признаться, даже удивлена, насколько умело следователь распутал все узлы. По-моему, тут все ясно с первого взгляда: кто прав, кто виноват, какие статьи, какова будет мера наказания…

— Совершенно с вами согласна! — вставила Самулейкина.

— Вот-вот, — кивнула Наташа, — это-то меня и тревожит. Обычно самые ясные дела таят в себе подводные рифы. Но я, как ни пыталась, не смогла пока обнаружить ни одного…

— Вы усложняете! — дружелюбно рассмеялась Самулейкина. — Если есть состав преступления и обвиняемые, значит, все в порядке. Следствие проводил молодой специалист, весьма интересный юноша, должна отметить. По-моему, обвинительное заключение составлено очень грамотно, и там не осталось ни еда. ной лазейки для того, чтобы преступники ушли от ответа. Это я вам говорю как судья со стажем.

— Разумеется, я доверяю вашему опыту, — поспешила заверить Клюева, — и целиком согласна насчет грамотно проведенного следствия, однако… Интуиция подсказывает мне, что в ходе судебных слушаний нас ожидают сюрпризы. Я рассчитывала договориться с вами о том, как мы будем на ни реагировать…

— Я люблю сюрпризы, — беспечно откликнулась судья. — Давайте не будем создавать себе проблемы и доверимся ситуации. Надо выслушать обвиняемых, а потом уж решать, кто прав, кто виноват. Кстати, — оживилась она, — я слышала, на скамье подсудимых окажутся весьма привлекательные ребята. Они ведь еще достаточно молодые, верно?…

Наташа пожала плечами.

— Я не в курсе. Приятно было познакомиться.

— До встречи, милочка! Будет время, заглядывайте на чаек, — небрежно взмахнула рукой Самулейкина и удалилась по коридору.

Прокурор озадаченно глядела ей вслед.

Возвратившись к себе, Наташа (даже не успев скинуть шубку) извлекла из сейфа пухлое дело о контрабанде и набрала на диске телефона номер.

— Алло? Добрый день. Прокурор Клюева беспокоит. Будьте любезны, пригласите следователя ря… — она сверилась с записью на папке, — Игоря Порогина.

Она дожидалась ответа, нетерпеливо постукивая карандашом о крышку стола.

Наконец в трубке раздался далекий голос:

— Порогин слушает!

— Здравствуйте. — В первое мгновение, услыхав этот молодой, почти мальчишеский голос, Наташа даже растерялась. Она рассчитывала, что Порогин все-таки окажется человеком почтенных лет (судя по обстоятельности в работе), и теперь не знала, с чего начать разговор. Поэтому она пошла ва-банк и начала с главного: — Я буду выступать обвинителем на процессе шайки контрабандистов из Шереметьевского аэропорта. Должна сказать, что с удовольствием ознакомилась с материалами дела и удивлена скрупулезности, которую вы проявили в сборе и анализе фактов…

— Спасибо. Клавдия Васильевна Дежкина передавала мне ваши добрые слова…

— Только что я встречалась с судьей, которая будет вести дело, — продолжала Наташа. — Честно сказать, я озадачена. Я хотела бы знать, о чем вы с ней договорились?…

— В каком смысле?

— Ну… — замялась Наташа, — вы же понимаете…

Она намекала на установившуюся практику «закулисных договоров» между следователями и судьями.

Разумеется, подобное было против правил, однако давно стало неписаным законом. Следователи заранее, до начала процессов, оговаривали с судьями не только обвинительное заключение, но также сговаривались о слабых местах, которые надо пробежать галопом, о ненадежных свидетелях, которых вызывать на суд не стоит, и, наоборот, к кому из подсудимых стоит проявить снисхождение за сотрудничество со следствием и на чем суд остановится в результате.

Как правило, переговоры эти заканчивались к обоюдному удовольствию, и решение, принятое за чашкой плохо сваренного кофе, затем закреплялось на официальных бумагах приговора суда.

— Я не встречался с судьей, — наконец проговорил Порогин.

— Вот как?

— А вы считаете, имеет смысл?