Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

Он попрощался со стариком и зашагал прочь, бормоча себе под нос:

— Тоже были… А список-то заканчивается…

Глава 15

На Пуаро с опаской смотрели две пары глаз.

— Даже и не знаю, что мы еще можем вам рассказать. Полиция нас уже допрашивала, мосье Пуаро.

Пуаро окинул обоих мальчиков пытливым взглядом. Правда, сами они себя мальчиками уж точно бы не назвали. Напротив, они так старательно пытались подражать бывалым джентльменам, что их разговор напоминал скорее чинную беседу двух престарелых завсегдатаев английского клуба. Николасу было восемнадцать, Десмонду — шестнадцать.

— Видите ли, по просьбе одной моей знакомой я провожу небольшой опрос всех, кто там присутствовал. Не на самом празднике, а во время подготовки. Вы оба, как я понял, были чуть ли не главными помощниками.

— Ну не сказать чтобы главными, но побегать, в общем, пришлось.

— Пока что, — сказал Пуаро, — я опросил уборщиц, выяснил мнение полиции и поговорил с врачом, который первым осмотрел тело. Кроме того, я побеседовал с учительницей, присутствовавшей на празднике, с директором школы и с родственниками Джойс. Разумеется, услышал изрядное количество деревенских сплетен… Кстати, правильно ли я понял, что у вас здесь имеется своя ведьма?

Его юные собеседники дружно расхохотались.

— Это вы о мамаше Гудбоди? Да, она действительно изображала на празднике ведьму.

— А теперь, как видите, я добрался и до молодого поколения, у которого, как известно, и глаз острее, и слух лучше, которое не чуждо высокой философии и привыкло полагаться не на заклинания, а на современную науку. В общем, мне очень бы хотелось услышать, что вы думаете об убийстве в «Яблонях».

Восемнадцать и шестнадцать, думал он, глядя на цветущие юные лица. Для полиции — подростки, для газетных репортеров — юноши, для него же вообще мальчишки. Называйте как хотите. Продукт нынешней эпохи. И тот, и другой явно не глупы, даже если и не обладают теми обширными познаниями, которые он так щедро им только что приписал. Лесть — удобный повод, чтобы завязать разговор. Оба присутствовали и на самом празднике, и на его подготовке, выполняя поручения миссис Дрейк. Это они взбирались на стремянки, расставляли на верхотуре тыквы и развешивали под потолком электрические гирлянды. Один из них, вдобавок, весьма хороший фотограф, отснявший целую стопку фотографий с «сужеными» для местных девочек. Говорят, он даже исхитрился придать портретам те черты, которые хотелось бы увидеть юным мечтательницам.

Оба были уже далеко не детьми, автоматически попадая, таким образом, в число подозреваемых — причем, одних из главных… Старый садовник, кстати, придерживался того же мнения. Оно, впрочем, и понятно, поскольку в последние годы процент убийств, совершенных малолетними преступниками, вырос далеко не в детских пропорциях. Сам Пуаро не то чтобы склонялся к версии с подростками — он просто не исключал такой возможности. Вполне вероятно, что и убийство двух-трехлетней давности, свидетельницей которого оказалась Джойс, тоже могло быть совершено подростком. Впрочем, не обязательно шестнадцати-восемнадцатилетним. Сейчас и двенадцати-четырнадцатилетние преступники, судя по сообщениям газет, давно уже не редкость.

Мысленно прокрутив в голове все эти возможности, Пуаро целиком сосредоточился на своих собеседниках, пытаясь составить о них мнение. Он приглядывался к их внешности, повадкам, прислушивался к тону голоса, причем проделывал это, как всегда, мастерски, старательно изображая из себя иностранца, рассыпаясь в льстивых речах и нещадно коверкая слова. Все эти фокусы были рассчитаны на то, чтобы юные джентльмены прониклись к нему полнейшим презрением, пусть и прикрытым вежливостью и светскими манерами. А манеры у того, и другого были не просто хорошими, они были превосходными.

Восемнадцатилетний Николас был очень хорош собой, носил бачки, почти до плеч волосы и траурного вида черный наряд. Ни о каком трауре, естественно, речи не шло — просто Николасу хотелось выглядеть романтическим и экстравагантным. У Десмонда была густая и рыжеватая вьющаяся шевелюра. Второй паренек был одет в розовый бархатный пиджак, розовато-лиловые брюки и какую-то замысловатую рубашку с оборками. Оба, по-видимому, не жалели денег на одежду, и это при том, что покупалась она явно не в местных магазинах и уж точно не на родительские деньги. Никакие родители не выкинули бы столько денег на подобные тряпки.

— Вы пришли туда утром или днем? — начал свой «небольшой частный опрос» Пуаро.

— Днем, — ответил Николас.

— И что вы делали? В общем-то, мне это уже известно, но хотелось бы уточнить некоторые детали. Свидетельства очевидцев настолько противоречивы…

— Ну мы что? Помогли, например, наладить освещение.

— Развешивали всякие украшения — со стремянок.

— Насколько я понял, фотографии тоже ваша работа?

Десмонд тут же запустил руку в карман и достал маленький альбом, из которого с гордостью извлек несколько фотокарточек.

— Ага. Сделали их заранее, — сказал он. — У них же вкусы у всех одинаковые. Им главное, чтобы парень выглядел как надо… Неплохой наборчик, правда?