Че Гевара

Основными факторами стабильности диктатуры Батисты Холланд считал хорошую экономическую ситуацию, апатию населения по отношению к политике, распри в лагере оппозиции, поддержку режима вооруженными силами, стремление лидеров профсоюзов решать все спорные вопросы путем переговоров.

Батиста, в отличие от американцев, не был так уж уверен в прочности своего режима и насчет опасности со стороны Фиделя Кастро тоже не обманывался. Поэтому в Мексику были направлены дополнительные сотрудники военной разведки[74]. Их задачей было любыми путями пресечь готовящуюся высадку отряда Кастро на Кубе, которую все ждали примерно 23 июля. В случае необходимости агенты имели полномочия устранить братьев Кастро физически.

В мае 1956 года Че окончательно обосновался в военном лагере, сообщив жене, что, возможно, прямо оттуда отряд отправится на Кубу. В США уже присмотрели списанный катер береговой охраны, который вот-вот должны были перегнать в Мексику. В том же самом мае Фидель попросил всех бойцов отряда дать друг другу характеристики. Че единогласно признали наиболее пригодным для занятия командирских должностей. Байо сказал Фиделю, что у него еще никогда не было такого способного и целеустремленного ученика.

Будущие партизаны жили в импровизированных лагерях под открытым небом, совершали ночные продолжительные марши. Воду и пищу рационировали, чтобы приучить людей к их недостатку.

Но агенты Батисты успешно справились с поставленной перед ними задачей. 20–24 июня 1956 года мексиканская полиция по просьбе кубинских властей арестовала Фиделя Кастро и четверых его сторонников. Им предъявили обвинения в нарушении иммиграционного законодательства, незаконном хранении оружия и участии в заговоре против иностранного правительства. В течение нескольких дней были разгромлены практически все конспиративные квартиры «Движения 26 июля» в столице.

Командование в лагере взял на себя Че — Байо и Рауль Кастро с отрядом бойцов как раз совершали очередной марш на местности.

Как только Ильда узнала из газет об аресте Фиделя, она немедленно собрала все бумаги политического характера и отдала их на хранение своей знакомой. На следующее утро в ее дверь уже стучала полиция. Оказалось, что полицейские были информированы о том, что Ильда получает на свое имя подозрительную корреспонденцию. Но женщина твердила, что ей приходят только письма от родных из Перу и Аргентины. Полиция не нашла ничего подозрительного, но уже в 7 часов вечера двое полицейских препроводили Ильду вместе с ребенком в помещение федеральной полиции, по иронии судьбы находившееся на площади Революции. Там ей показали телеграмму с Кубы, в которой говорилось, что некто скоро приедет повидать Алехандро. Ильда знала, что Алехандро — псевдоним Фиделя, о чем она, конечно же, умолчала.

На вопрос о муже она, как и было условлено, ответила, что он проводит отпуск в Веракрусе. Ей устроили очную ставку с кубинцем, который признался, что отправил на ее имя злополучную телеграмму для Алехандро. Она все отрицала.

Затем Ильду привели в темную комнату, где ей прямо в глаз бил свет яркой лампы. Таким образом, она не могла видеть тех, кто ее допрашивал. И это было не случайно. Ильда все же заметила, что кто-то в комнате тихо говорил по-английски. Весь допрос вертелся вокруг одного вопроса — связана ли она и ее муж с коммунистами, особенно иностранными. Именно эта тема и интересовала американцев.

Ильда не ошиблась. Материалы ее допроса оказались в досье ЦРУ: «2 июля Ильда Гадеа де Гевара отрицала, что она и ее аргентинский муж врач Эрнесто Гевара де ла Серна являются коммунистами. Она заявила, что была вынуждена покинуть Перу не из-за коммунистической деятельности, а потому что являлась секретарем-статистиком АПРА. Ни у нее, ни у ее мужа никогда не было симпатии к коммунистам. Далее она опровергла слухи о том, что она сама и ее муж прибыли в Мексику из Гватемалы вместе с Рохелио Крус Вером и Хайме Розенбери (правильно: Розенбергом. — И. Л.), соответственно командующими Гражданской гвардией и Гвардией юстиции во время правления Арбенса. Она заявила, что ни она, ни ее муж не знали никого из этих людей во время их пребывания в Гватемале»⁸⁸.

Ильда твердо держалась своих показаний, несмотря на угрозы упрятать ее за решетку на долгое время. Она постоянно требовала вызова адвоката и угрожала своими знакомствами среди мексиканских сенаторов. В 11 часов вечера ее препроводили для «отдыха» домой. Полицейские остались в ее доме — это была засада, на случай, если Че вернется домой.