Чего мужчины не знают

Перлемана привлечь бабочку на цветы и в комнату. Он сидел за письменным столом, отодвинув бумаги в сторону и вынув трубку, и с застывшей улыбкой следил за тем, как по узкой полосе солнечных лучей порхало вверх и вниз красивое желтое существо. Когда наконец мотылек широко распростер крылья, спустился вниз и уселся на один из жалких полуувядших цветов, он на цыпочках подошел к нему и посмотрел на это чудо в Моабит – на крохотные, многогранные, как драгоценности, глаза, на дрожащие усики – мохнатую антенну.

Перлеман протянул к мотыльку свою большую лапищу.

– Поймали тебя! – взволнованно произнес он.

Дросте схватил его за руку.

– Не трогайте ее, – быстро сказал он, почувствовав своею обязанностью защитить хрупкие крылышки неопытной бабочки.

Бабочка снова поднялась в воздух и бесцельно порхая улетела. Ее посещение оставило на лице Дросте улыбку удивления и удовольствия.

– Если пойдет дождь, она умрет, – обиженным тоном сказал Перлеман.

– Если она умрет, то это будет не наше дело, – ответил судья.

Сразу же после этого инцидента пришел старый следователь Бергер и пригласил Дросте позавтракать с ним у Неттельбека. В порыве легкомыслия Дросте согласился присоединиться к нему. По-видимому месячный бюджет все равно был в крайне запутанном состоянии и от того, что он растратит еще две – три марки, положение не могло значительно ухудшиться. После того, как он уплатил по газовому счету, у него в кармане оставалось шесть марок. Он открыл дверь и, пропyстив старого следователя, последовал за ним. Он работал у него в качестве помощника и научился от него очень многому. В течение нескольких лет Бергер пожалуй не был в числе первых по знанию, но Дросте питал к нему искреннюю симпатию, зная, что Бергер принадлежит к небольшому числу его сослуживцев, радовавшихся его собственному быстрому повышению по службе. Неттельбек был типично мужским рестораном. В нем нельзя было увидеть ни одной женщины, за исключением старой мамаши Неттельбек, похожей на отставного генерала и поддерживавшей железную дисциплину в кухне и винном погребе. Дросте просмотрел меню главным образом из за цен и с соответствующей осторожностью заказал себе еду. Он удобно уселся на обтянутое красным плюшем кресло, в то время как Бергер наливал ему стакан холодного, почти шипучего пфельцерского вина. День проходил очень приятно, и он с удовольствием предвкушал вечер в обществе Марианны и Эвелины.

– Маленькая птичка рассказала мне, что вам будет поручено дело Гофмана, – сказал Бергер. Тут вы получите массу развлечений. Гофман один из самых забавных парней, которых я встречал за время всей моей карьеры. Далеко не так труден, как эти Руппы. Дело нетрудное и выигрышное. Я очень рад что вы получите его.

Несмотря на то, что Дросте обычно мало обращал внимания на ходившие в суде слухи и сплетни, он все же был польщен этим намеком. Если бы он получил дело Гофмана, это было бы очень важно. Это означало бы признание его заслуг, работа над этим делом дала бы ему прекрасную рекламу и кроме того была интересна сама по себе. Гофман был одним из тех финансовых мошенников с широким размахом которые как мародеры следовали за отступавшим перед финансовыми кризисами капиталом, пользуясь смятением и замешательством.

– Но черт побери! Это значит, что придется как следует подзубрить историю финансов и экономику, – с некоторым волнением сказал он.

Старый следователь рассмеялся.

– Придется, друг мой, – улыбаясь сказал он. – И придется к тому-же поогорчаться. Так людям, как мы, получающим жалованье в восемьсот марок и премию в шестьдесят шесть марок, не следовало бы поручать разбираться во всех этих миллионах. А пока-что вам лучше всего будет почитать «Эволюцию денег» Циммера. Это как раз то, что вам нужно, если вы хотите познакомиться с интересующим вас предметом.

Сам Бергер вел предварительное следствие по делу Гофмана. Дросте отметил название книги в своей широко объемлющей и систематизирующей памяти. От вина ему стало веселее, чем когда-либо. Прохладный ароматный букет пфельцера, желтенькая бабочка и теплые волосы Клерхен, прикасающиеся к его виску – все это было приятно и хорошо гармонировало. И Эвелина. Эвелина тоже пришла ему в голову, но эта мысль была скорее исполнением обязанности, чем ярким воспоминанием, несмотря на то, что он с нетерпением ожидал возвращения Эвелины из Гельтоу. Он больше не сердился на нее за газовый счет, но все-таки он должен будет сделать ей выговор, иначе ее безответственность будет становиться все хуже и хуже.