Чехов без глянца

прочла записку Владимира Ивановича о том, что за­втра, 9 сентября, А. П. Чехов будет у нас на репе­тиции «Чайки», ни того необычайного состояния, в котором шла я в тот день в Охотничий клуб на Воз­движенке, где мы репетировали, пока не было гото­во здание нашего театра в Каретном ряду, ни того мгновения, когда я в первый раз стояла лицом к ли­цу с А. П. Чеховым.

Все мы были захвачены необыкновенно тонким обаянием его личности, его простоты, его неуме­ния «учить», «показывать». Не знали, как и о чем говорить... И он смотрел на нас то улыбаясь, то вдруг необычайно серьезно, с каким-то смуще­нием, пощипывая бородку и вскидывая пенсне и тут же внимательно разглядывая «античные» ур­ны, которые изготовлялись для спектакля «Анти­гоны». <...>

И с этой встречи начал медленно затягиваться тонкий и сложный узел моей жизни.

Мария Павловна Чехова:

Когда в феврале 1899 года после знакомства с артис­тами Московского Художественного театра я писала Антону Павловичу в Ялту, что советую ему поухажи­вать за Книппер, я, конечно, не предполагала, что за этой невинной шуткой в будущем встанет что-то се­рьезное, большое... Но, впрочем, как стало известно уже позднее, брат и не нуждался в этом моем сове­те—он еще при первом знакомстве с О. Л. Книппер обратил на нее внимание. Посмотрев впервые репе­тицию пьесы «Царь Федор Иоаннович», где Ольга Леонардовна играла Ирину; Антон Павлович писал Суворину, что если бы он остался в Москве, то «влю­бился бы в Ирину»! В общем, вышло, что вкусы на­ши с братом совпали.

После первого знакомства на спект акле «Чайка» я 420 начала встречаться с Ольгой Леонардовной в Моек- ве и помимо театра. Весной 1899 года, когда Ан­тон Павлович вернулся из Ялты, мы поехали в Ме­лихово и пригласили погостить к нам О. Л. Книп- пер. Она три дня прожила у нас, оживляя наше ти­хое Мелихово своим звонким голосом и веселым смехом.

У Антона Павловича начинается переписка с Оль­гой Леонардовной. Летом этого же года, заранее списавшись. Антон Павлович встречает Ольгу Лео­нардовну в Новороссийске (он ездил тогда по делам в Таганрог). Оттуда они вместе едут на пароходе в Ялту. Там в течение двух недель они часто встреча­ются, совершают прогулки и вместе возвращаются в Москву.

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова:

В Москве Антон Павлович пробыл недолго и в кон­це августа уехал обратно в Ялту, а уже с 3 сентября возобновилась наша переписка.

Антон Павлович Чехов. Из письма О. J1. Книппер. Ялта, 5 сентября 1899 г.:

Милая актриса, отвечаю на все Ваши вопросы. До­ехал я благополучно. Мои спутники уступили мне место внизу, потом устроилось так. что в купе оста­лось только двое: я да один молодой армянин. По нескольку раз в день я пил чай, всякий раз по три стакана, с лимоном, солидно, не спеша. Все, что было в корзине, я съел. Но нахожу, что возиться с корзи­ной и бегать на станцию за кипятком — это дело не­серьезное, это подрывает престиж Художественно­го театра. До Курска было холодно, потом стало теплеть, и в Севастополе было уже совсем жарко. В Ялте остановился в собственном доме и теперь живу тут, оберегаемый верным Мустафою. Обедаю не каждый день, потому что ходить в город далеко, а возиться с керосиновой кухней мешает опять-таки 421

престиж. По вечерам ем сыр. Видаюсь с Синани. У Срединых был уже два раза; Вашу фотографию они осматривали с умилением, конфеты съели. Л. В. чувствует себя сносно. Нарзана не пью. Что еще? В саду почти не бываю, а сижу больше дома и думаю о Вас. И проезжая мимо Бахчисарая, я думал о Вас и вспоминал, как мы путешествовали. Милая, необык­новенная актриса, замечательная женщина, если бы Вы знали, как обрадовало меня Ваше письмо. Кланяюсь Вам низко, низко, так низко, что касаюсь лбом дна своего колодезя, в котором уже дорылись до 8 сажен. Я привык к Вам и теперь скучаю и никак не могу помириться с мыслью, что не увижу Вас до весны; я злюсь — одним словом, если бы Наденька узнала, что творится у меня в душе, то была бы исто­рия. <...>

Ну, крепко жму и целую Вашу руку. Будьте здоро­вы, веселы, счастливы, работайте, прыгайте, увле­кайтесь, нойте и, если можно, не забывайте за­штатного писателя. Вашего усердного поклонни­ка А. Чехова.

С-х^З

В «теплой Сибири»

Исаак Наумович Альтшуллер:

Приехал он в Ялту как будто без определен­ных планов, но здесь скоро принял решение пере­браться на юг окончательно и так как «по гостини­цам жить надоело», то стал подыскивать участок. По этому поводу у него происходили постоянные совещания с И. А. Синани, владельцем книжного магазина на набережной, хорошо знакомым вся­кому бывавшему в Ялте, так как его магазин с ла­вочкой у входа служил излюбленным местом сви­даний и встреч друзей и знакомых, особенно пи­сателей. <...>