Чехов без глянца

жит никакому сомнению, что он не только произ­водил освежающее впечатление, но как-то без вся­ких стараний со своей стороны объединял доволь­но-таки разбросанные и разрозненные элементы.

Иван Леонтьевич Щеглов:

О тогдашних «петербургских свиданиях» нечего и говорить: теперь, издали, они мне представляют­ся какойто непрерывной вереницей радостных то­стов во славу русской литературы в лице Антона Павловича, бывшего повсюду почетнейшим застоль­ным гостем. Числа и месяцы в этой суматохе неволь­но спутываются... То встречаешь с Антоном Чехо­вым новый год у Суворина, то справляешь вместе «капустник» у артиста Свободина, то присутствуешь на импровизированной в чесгь Чехова литературно- музыкальной вечеринке у старика Плещеева... Сего­дня устраивается в «Малом Ярославце» торжествен­ная «кулебяка» в день ангела Чехова, а спустя дня два сам Чехов тащит меня на Васильевский остров «на блины» к какому-то совершенно неведомому мне хлебосольному помещику — само собой разумеется, ярому поклоннику А. П.

«Прекрасная Лика» (Лидия Стахиевна Мизинова)

Мария Тимофеевна Дроздова:

Ос обенно близким другом чеховского дома была Лидия Евсгафьевна (так у мемуариста. — Сост.) Ми­зинова, необычайно красивая женщина с чудными пепельными волосами, всегда сильно надушенная, с сигареткой в зубах.

Татьяна Львовна Щепкина-Куперник:

Лика была девушка необыкновенной красоты. На­стоящая «Царевна-Лебедь» из русских сказок. Ее пепельные вьющиеся волосы, чудесные серые гла­за под «соболиными» бровями, необычайная жен­ственность и мягкость и неуловимое очарование в соединении с полным отсутствием ломанья и по­чти суровой простотой — делали ее обаятельной, но она как будго не понимала, как она красива, сты­дилась и обижалась, если при ней об этом кто-ни­будь из компании Кувшинниковой с бесцеремонно­стью художников заводил речь. Однако она не мог­ла помешать тому, что на нее оборачивались на улице и засматривались в театре. Лика была очень дружна с сестрой А. П. Марией Павловной и позна- 242 ком ила нас.

Мария Павловна Чехова:

Лидия Стахиевна была необыкновенно красива. Правильные черты лица, чудесные серые глаза, пышные пепельные волосы и черные брови дела­ли ее очаровательной. F.e красота настолько обра­щала на себя внимание, что на нее при встречах заглядывались. Мои подруги не раз останавливали меня вопросом:

— Чехова, скажите, кто эта красавица с вами?

Михаил Павлович Чехов:

Природа, кроме красоты, наградила ее умом и весе­лым характером. Она была остроумна, ловко умела отпарировать удары, и с нею было приятно погово­рить. Мы, все бра тья Чеховы, относились к ней как родные, хотя мне кажется, что брат Антон интере­совался ею и как женщиной.

Мария Павловна Чехова:

Я ввела Лидию Стахиевну в наш дом и познако­мила с братьями. Когда она в первый раз зашла за чем-то ко мне, произошел такой забавный эпи­зод. Мы жили тогда в доме Корнеева на Садовой- Кудринской. Войдя вместе с Ликой, я оставила ее в прихожей, а сама поднялась по лестнице к себе в комнату наверх. В это время младший брат Миша стал спускаться по лестнице в кабинет Антона Пав­ловича, расположенный в первом этаже, и увидел Лику. Лидия Стахиевна всегда была очень застен­чива. Она прижалась к вешалке и полузакрыла ли­цо воротником своей шубы. Но Михаил Павлович успел ее разглядеть. Войдя в кабинет к брату, он сказал ему:

— Послушай, Антон, к Марье пришла такая хоро­шенькая! Стоит в прихожей.

— Гм... да? — ответил Антон Павлович, затем встал

и пошел через прихожую наверх. 243