Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В царствование императора Александра III произошли довольно значительные изменения во внешней политике России. Прежде всего, Россия отказалась от практики тайных соглашений с иностранными державами, носивших характер сделок/ дележа заморских территорий, которые практиковались при Александре II. По мнению современника событий той эпохи немецкого историка Оскара Егера (Oskar Jäger; 1830–1910):

Держась политики невмешательства в европейские дела и постоянно имея в виду только интересы и достоинство России, Александр III вёл свою политику открыто, не прибегая ни к каким ухищрениям, держась в отношении к другим державам безукоризненной прямоты и неуклонной справедливости. <В итоге> Россия, возведённая императором Александром III на высокую степень могущества, получила решающий голос в делах европейских и азиатских [ЕГЕР].

Под скипетром Александра III Россия не участвовала ни в одном военно-политическом конфликте того времени. Единственное значимое сражение — взятие Кушки — состоялось в 1885 году, после чего было завершено присоединение к России Средней Азии. За поддержание европейского мира Александр III получил название Миротворца.

Неуклонно придерживаясь миролюбивой политики, Александр III, однако, полагал, что

Во всем свете у нас только два верных союзника — наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас. ‹…› Французы, англичане, немцы, австрийцы — все в разной степени делали Россию орудием для достижения своих эгоистических целей. У Александра III не было дружеских чувств в отношении Европы. Всегда готовый принять вызов Александр III, однако, при каждом удобном случае давал понять, что интересуется только тем, что касалось благосостояния 130 миллионов населения России. [ВЕЛКНМИХАЛ. Гл. IV. 3 и 4].

Держась подобного рода убеждений, Александр III уделял большое внимание повышению обороноспособности страны:

В армии появились современные образцы нарезного стрелкового и артиллерийского оружия. ‹…› В 1881 г. Россия приступила к строительству мореходного броненосного флота. Его основу составили эскадренные броненосцы (по образцу «Петра Великого»), способные совершать дальние походы и предназначенные для боя с вражескими эскадрами. ‹…› Был создан мореходный минный флот из минных крейсеров, позднее замененных эскадренными миноносцами (эсминцами). Сохранился и оборонительный флот. ‹…› Был возрожден мощный Черноморский флот, сильная русская эскадра находилась на Дальнем Востоке. К кон. 19 в. военно-морской флот России (107 кораблей) стоял на третьем месте в мире, уступая только английскому (355 кораблей) и французскому (204 корабля) [БАЛАШ].

Однако в Русско-японской войне, имевшей место через 10 лет после кончины Александра III, русская армия и флот потерпели сокрушительное поражение. Отметим также, что русский военно-морской флот, несмотря на свою внушительность, не сыграл какой-либо значительной роли и в морских сражениях последующих войн.

Несмотря на торжество дворянско-помещичьей реакции, и в годы правления Александра III Россия медленно, но верно перерождалась из постфеодальной державы в страну государственного капитализма. Самые большие успехи были достигнуты в развитии добывающих и обрабатывающих отраслей народного хозяйства: производства сахара, растительных масел, добычи угля и нефти. Настоящая техническая революция началась в металлургии: рост производства чугуна и стали с середины 1880-х по конец 1890-х годов был самым высоким за всю дореволюционную историю империи.

Протекционистская политика правительства включала несколько повышений импортных пошлин, причём начиная с 1891 г. в стране начала действовать новая система таможенных тарифов, самых высоких за предыдущие 35–40 лет (тариф 1891 г.). Это способствовало не только промышленному росту, но и улучшению внешнеторгового баланса и укреплению финансов государства. Финансовая стабилизация и бурный рост промышленности были достигнуты во многом благодаря деятельности выдающихся экономистов, назначаемых императором на пост министра финансов: Н. Х. Бунге (1881–1886), И. А. Вышнеградскому (1887–1892), СЮ. Витте (с 1892 г.). Правительство содействовало росту российской промышленности, исходя также из потребностей укрепления военной мощи. Одновременно оно осуществило значительное сокращение армии, что приносило в казну дополнительно 23 млн. рублей в год.

При всем этом, когда в России разразился голод[153], с последствиями его государство справлялось с большим трудом, несмотря на широкую вовлеченность в компанию поддержки страдающих крестьян общественности — один только Лев Толстой собрал 200 тысяч рублей «на голод»,[154] и огромную помощь из США[155]. Одновременно с голодом разразились эпидемии сыпного тифа, дизентерии, малярии и холеры. Активное участие в борьбе с холерой в качестве врача принял А. П. Чехов. Он работал в Серпуховском уезде Московской губернии, где в его ведении было 25 деревень, 4 фабрики и 1 монастырь. В чеховском рассказе «Жена» (1892) отразились впечатления того голодного года: