Челябинский драматический театр имени С.М. Цвиллинга

Третий поэтический спектакль «Западная трибуна» К. Скворцова поставлен к 110-летию со дня рождения В. И. Ленина. Хотя действие пьесы происходит в 1942—1945 гг. в Америке, в среде крупнейших ученых — Ферми (Ю. Машкин, В. Пильников), Сцил-лард (Б. Петров), Ленард (Ю. Цапник, В. Туев),— драматургический материал необыкновенно современный и нужный. Речь идет об ответственности ученых-физиков перед человечеством, о том, как они, обманутые демагогическими разговорами об американской «демократии» и ее «высокой миссии», создают страшное оружие, которое, и они это хорошо понимают, может привести к уничтожению человечества.

По пьесам К. Скворцова практически создана театром поэтическая трилогия. Каждую из пьес, где идет речь о человеке с большой буквы, где заявлен страстный протест человеконенавистничеству всех времен, объединяет в единое целое их нравственное звучание. В трилогии интересно раскрылись дарования А. Готовцевой, Т. Каменевой, Т. Малухиной, Л. Варфоломеева, В. Милосердова, Т. Золотаревой, Е. Агеева, В. Коноплянского.

...Спектакль «Отелло» У. Шекспира в великолепном переводе Б. Пастернака... К этой работе мы подходили с особым чувством ответственности. Нам хотелось показать, почему и сегодня Шекспир — наш современник. Режиссер, который «приближается к современному зрителю, оказывает более правильную услугу, чем режиссер, который сохраняет тело пьесы и упускает ее душу»,— эти слова английского режиссера Питера Брука явились основой нашей интерпретации великого произведения...

В своих творческих поисках мы, закономерно, всякий раз сталкиваемся с проблемой жанрового разнообразия в подборе репертуара. Жанр — понятие историческое. Проходят времена, эпохи, и само определение жанра,— трагедии, драмы, комедии,— меняется. За последние десятилетия появилась известная тенденция к смешению жанров — трагикомедия, трагифарс и т. д. Ничего удивительного и противоестественного нет и в появлении так называемого мюзикла — спектакля, насыщенного музыкой, танцами, речитативами.

С неизменным успехом живет на сцене нашего театра «Иосиф Швейк против Франца Иосифа» — пьеса В. Константинова и Б. Рацера по бессмертному роману Я. Гашека. Драматургический материал мы решили как мюзикл. Это спектакль-праздник, веселый, озорной, жизнерадостный, наполненный музыкой, знакомыми и всегда живыми ироничными ритмами, танцами, шутками. Но за всем этим, и что, пожалуй, главное, ради чего важен и нужен такой спектакль сегодня,— история маленького человека. Наш Швейк (А. Михайлушкин, В. Чечеткин), который живет в «безумном, безумном, безумном» милитаристическом угаре буржуазного мира, как может, борется с этим миром. Оружие его — сарказм. Наш Швейк не пассивен, наоборот, он сам создает ситуации, при которых всласть, без удержу, доводя издевку до абсурда, высмеивает и разоблачает окружающую его среду. Но иногда ему становится невмоготу. И наш Швейк вдруг останавливается, смотрит на все печальными глазами, как бы вопрошая: «Где же предел человеческому безумию и глупости?» Поэтому спектакль-мюзикл, решенный в форме цирка, в жанровом отношении определился нами как трагифарс. Поистине трагична судьба простого человека в безумном буржуазном мире.

Еще одна пьеса «Тиль» Г. Горина по великому роману Шарля де Костера решена театром в том же ключе. К. Паустовский писал: «Легенду об Уленшпигеле» можно назвать вещей книгой — в хорошем значении этого слова. Она предвещает победу человеческого разума и справедливости и неизбежную гибель всего, что является на земле носителем тьмы, жестокости, корысти и насилия. Она предвещает дни народных побед, ликований, осмысленного и радостного труда». Вот это великое духовное начало, страстная вера в неистребимость народа, его бессмертие и конечное торжество легли в основу замысла нашей постановки.

Наша «шутовская комедия», где сам жанр звучит парадоксом по отношению к трагическим событиям легенды, в которой так естественен сплав, впрочем, как это бывает и в жизни, смеха и страдания, шутки и подлости, любви и ненависти, наполненная прекрасной музыкой Гладкова, где опять же переплетены мрачные картины сожжений и пыток, любви, плясок, бьющей через край жизнерадостности, безусловно говорит о проблемах, которые не могут не волновать современного зрителя.

Как «Швейк», так и «Тиль» потребовали решения определенных творческих задач. Когда мы заговорили о народном представлении, балагане, народном зрелище, буффонаде, от коллектива понадобилась раньше всего подлинная вера в самые невероятные предлагаемые обстоятельства, подлинный наив, присущий детской игре, а отсюда и внутренняя одержимость. Была проведена большая и длительная работа над ощущением темпо-ритма спектакля, пластикой, формой. Смех в этих спектаклях «излетал из светлой природы человека» (Гоголь).

В большой мере та же работа была продолжена в «Бане» В. Маяковского.