Человек и его тень

Чжоу Яохуа: — А вы разберитесь, откуда у него такая неустойчивость? Ему подножку подставляли, а вы заступились? Почему вы это так спокойно дозволяете неперевоспитавшемуся правому элементу, зазнайке, который из себя корчит авторитет, вспыльчивому скандалисту вместо вас планировать, проектировать, организовывать и распоряжаться? Ладно, я сама несознательная, я не дам ему работать! Запру его на ключ и сама прокормлю!

Чжоу Яохуа спорила с целой толпой важных чиновников. Ее отчаянные речи были слишком слабы.

Топтать — так растоптать

В октябре 1976 года по всей стране народ пускал ракеты и поджигал хлопушки, празднуя свержение четырех демонов политической чумы.

Как же относиться теперь к Чжэн Бэнчжуну? Держаться ли за выдуманную о нем химеру или признать подлинного, настоящего Чжэн Бэнчжуна, его преданность делу, его способности, его заслуги? Противоречие между химерой и человеком обострилось уже в 1977 году, а в 1978 году дошло до критического состояния. Завод стройдеталей и кирпичный завод, на которых прежде отличился Чжэн Бэнчжун, в конце концов обратили на себя внимание только провинциальных ведомств. Но построенный в 1978 году новый завод, завод газобетона, имел уже общегосударственное значение. Уезд Синьцзинь сначала отказывался по той причине, что «кадров нет», выполнить поручение провинциального управления стройматериалов и провинциального НИИ стройматериалов о строительстве такого завода, хотя задание было очень выгодным для дальнейшего развития всего уезда. Потом в провинциальных ведомствах посоветовали «поручить тому, кто строил автоклав», но на кирпичном заводе сразу же нашелся некий Ли, который выскочил с громким криком: «Нельзя давать ответственное поручение недостойным!»

На этот раз громкий протест не сработал, потому что, кроме Чжэн Бэнчжуна, поручать было некому, но разыграли прежний, уже хорошо знакомый сценарий: Чжэн Бэнчжуну не дали никакого назначения, никакого звания и никаких полномочий, однако потребовали, чтобы он нес ответственность за проектирование и строительство нового завода. Одного только не продумали: на этот раз Чжэн Бэнчжун не дал себя уговорить и отказался выполнять задание! Комично, что забил тревогу в уезде тот самый Ли, который так громко вопил и всячески оттягивал начало строительства, ничего не предпринимая, пока до срока завершения работ и — о ужас! — до созыва всекитайского совещания по газобетону на новом заводе осталось всего три месяца. После долгих совещаний и консультаций руководящие хозяйственники уезда с болью в сердце назначили «неперевоспитавшегося правого элемента» главным прорабом стройки. Зато «хороший человек» Ли, твердо стоявший «на позициях классовой борьбы», заставил Чжэн Бэнчжуна сократить свой сон наполовину, а то и на две трети, чтобы наверстать упущенное время, справиться в срок.

Скажем так, с 1973 года Чжэн Бэнчжун внес свой вклад на трех заводах. А много ли было таких строек в уезде Синьцзинь за все тридцать лет после Освобождения? Кажется, он доказал, что он не враг? Но нет. Даже когда в 1978 году ЦК КПК в циркуляре номер одиннадцать постановил снять ярлык по всей стране с каждого, кто был объявлен «правым элементом», истек тот год, но по-прежнему горстка должностных лиц продолжала мертвой хваткой держать Чжэн Бэнчжуна, боясь больше всего на свете, что в уезде Синьцзинь совсем переведутся правые элементы.

Чжэн Бэнчжун, пусть и с ярлыком «правого элемента», все равно старался ввести правила производственного распорядка, которые могли связать эту горстку по рукам и ногам. Он то и дело обвинял их в бездеятельности, мешал злоупотреблять властью. Ну а представьте, ярлык «правого элемента» с него снят… Беда! Его нельзя не использовать на ответственной работе; если же его использовать без ярлыка, то он сразу же станет с начальством на равной ноге. Такой технически одаренный человек, образованный и прекрасный организатор! Что же тогда будет?

Химеры бывают разные

При пересмотре дела в конце 1978 года, через месяц после снятия с Чжэн Бэнчжуна политического ярлыка «правого элемента», сочли, что в 1957 году его зачислили в «правые элементы» ошибочно. И он был назначен на должность заместителя директора завода газобетона.

Он стал ответственным работником с должностью и правами, но после столь крутой перемены в своем положении с удивлением обнаружил, что в борьбе со злом он по-прежнему беспомощен и бессилен. Его власть распространялась лишь на технические вопросы. Он попытался дважды исправить дело и потерпел полную неудачу; пришлось, воспользовавшись возможностью, уехать на политучебу, распрощаться с заводом.

Он последний раз прошелся по заводам: заводу газобетона и заводу стройдеталей. Здесь каждая установка была либо им спроектирована и изготовлена, либо им налажена и многократно отремонтирована. Он прежде думал, что все им сделанное по праву принадлежит трудовому коллективу. Но кто же в конце концов стал хозяином на заводах? Много ли прав имели рабочие на участие в делах заводского управления?