Человек и его тень

Трудна путь-дорога. В семье и тысячи дней идут ладно, а выйдешь за ворота, и один день кажется тягостным. Быть простым человеком — непростое дело, так же как непросто быть и на «высоте». Это все о том, как мудрецу Чжуану приснилось, что он превратился в мотылька, или мотыльку приснилось, что он превратился в мудреца Чжуана, это все истории о том, как буйволу приснилось, что он превратился в трактор, или о том, как трактору приснилось, что он превратился в буйвола. Земля плохо видна, если взмываешь ввысь и летаешь там, помахивая крылышками. Ему было шесть с небольшим лет, когда отец, скрываясь от местных бандитов, взял его с собой, ночевали они в конюшне на большом постоялом дворе. И в шестьдесят лет он все еще помнил об этой ясной ночи и о хрусте сена, которое жевали лошади, о порывах холодного знобящего ветра. Это осталось самым глубоким впечатлением его детства. Во время антияпонской войны они обычно спали на траве, под открытым небом, летней ночью можно было слышать, как шуршат в земле корни кукурузы, этот шелестящий звук был, говорили односельчане, ее голосом, голосом крепнущих стеблей, голосом произрастания, голосом неудержимых жизненных сил, идущих от земли, дождей и тепла. Так было и в армии, когда во время длительных переходов случалось на ходу задремать, и спереди доносилось «стой», и ты утыкался головой в спину шедшего впереди.

Недовольство — самая легкая вещь. Ему не требуется учить, оно как мода. Тем, кому вот-вот исполнится семьдесят, кажется, что и ночь не наступит, если они не поворчат. В этой поездке у него было много причин для недовольства. Жаль, он не писатель, а то сочинил бы хлесткую статью о той грязище, которую он видел в железнодорожной столовой и железнодорожной гостинице, мог бы даже получиться небольшой рассказ, разоблачающий чьи-то тайные происки. Писать статью о железнодорожной столовой вообще-то намного легче и приятнее, чем заведовать столовой. Но решает ли в конце концов эта статья хоть что-нибудь? Сколько же все-таки медяков стоит недовольный безответственный, потерявший чувство гражданской совести человек? В отделе, выступая перед руководящими работниками, он всегда высказывал следующее соображение: из наших ежедневных восьмичасовых разговоров на работе следует четыре часа выделить на выражение всяких неудовольствий, а четыре часа на работу, в первые четыре часа все высказывают, чем они недовольны, разрешается даже побесноваться, после того как все неудовольствия высказаны, больше о них ни слова — все честно и добросовестно делают свою работу. Эти четыре часа, выделяемые на работу, будут гораздо полезнее восьмичасовой болтовни. Конечно, такие слова вызывали возмущение.

Постепенно он отучался быть недовольным. Он думал о личной ответственности, ответственности каждого человека. Несмотря на неграмотность и бедность вокруг, поезд идет вперед, крутятся колеса, унося к новым краям, унося всех к местам назначения. Да, в дороге изменения во времени означали и изменения в пространстве, время обретало в движении зримые очертания, превращалось в стремительную силу, увлекающую за собой человека.

Словно дождь падают финики