Человек из Назарета

О том, что произошло с Иудой Искариотом, мне доподлинно неизвестно. Я могу лишь свести воедино несколько легенд о последних минутах его существования, но то, что у меня получится, будет скорее некой фантасмагорией, а не трезвым и спокойным отчетом о фактах и действительных событиях; а я все-таки надеюсь, что пишу именно подобный отчет. Так, рассказывают, что Иуда в предрассветные часы как безумный бегал по городу в поисках лавочки, где можно купить веревку, а когда он таковую нашел, то оказалось, что у него нет денег, и он завыл как собака. На его вой из лавочки вышел мальчик, который стал хлопать себя руками по бедрам, словно это были крылья, и кукарекать. Иуда бросился прочь по освещенной аллее, но здесь столкнулся еще с одним чудом: родители говорили что-то успокаивающее маленькой девочке, своей дочери, а ту обильно рвало извивающимися червями, которые к тому же разговаривали.

– Я тоже умею говорить по-гречески! – закричал Иуда и бросился прочь, чтобы на соседней улице столкнуться с беззубым смеющимся стариком, который торговал картинками с его, Иуды, изображением – нарисован был костер, на котором, извиваясь всем телом, поджаривался предатель Иисуса. С громким криком Иуда отскочил от беззубого, а тот раскатисто рассмеялся. Наконец на перекрестке Иуда набежал на молодого человека, у которого с локтя свисало несколько мотков разных веревок. Торговец кричал:

– Веревки! Отличные веревки! Из конопли, пеньки! Лучший товар!

– Веревку! – потребовал Иуда, едва переводя дыхание. – Только заплатить нечем!

– Отдашь мне свой пустой мешок и то, что на тебе, – и одежду, и сандалии. Там, куда ты собрался, они тебе не понадобятся. А собрался ты, если судить по твоему виду, в сады Эдема. Вот тебе веревка. Раздевайся!

И обнаженный Иуда, с веревкой через плечо, бросился прочь из города. Но вдруг на дороге его оказался маленький котенок, который жалобно мяукал над своей пораненной лапкой. Иуда поднял несчастное создание, погладил и сказал:

– Как я мог? Как я мог? Лижи свою ранку, и скоро тебе будет лучше.

И, опустив мяукающего котенка на землю, он побежал дальше.

Наконец он оказался в лесу и смог выбрать подходящее дерево, которое с тех пор называют деревом Иуды. Забравшись на дерево в поисках ветви покрепче, он нашел гнездо с пятью маленькими птенцами, которые, при его приближении, раскрыли свои клювики, словно это были трубы. Ветка, на которой располагалось гнездо, показалась Иуде подходящей, а потому он перенес гнездо на ветку повыше, после чего привязал веревку к ветке и сделал на другом конце петлю. И, производя эти действия, он, не переставая, бормотал:

– Да, я отлично говорю по-гречески. Каи элабон триаконта аргуира, теен тимеен тоу тетимеменон, хон этимеесанто апо хуион Израэль, каиэдокан аута ейс тон агронтоу керамеос, кафа сунетазен мои Куриос [10]. – И добавил: – Чтобы сбылось предсказание.

И, набросив петлю на шею, он соскользнул с ветки под оглушающие крики воронья.

Книга VI

Глава 1

Иисуса ввели в переднюю дома первосвященника Каиафы и оставили одного. Это была большая пустая комната с мраморным полом и двумя резными креслами в римском стиле, но, поскольку сесть ему не предложили, он остался стоять. Однако в одиночестве он оставался недолго – вскоре в комнату вошел Элифаз, сопровождаемый другими фарисеями, и сразу же начал оскорблять Иисуса и насмехаться над ним.

– Ну что, непросто тебе будет теперь издеваться над теми, кто тебя выше и лучше? А ну-ка, расскажи-ка нам теперь про гробы повапленные, про порожденья ехидны да про то, что нельзя мыть руки перед едой. Ты – грязь и тлен!

И Элифаз плюнул в лицо Иисуса, но, поскольку Иисус был много выше фарисея, плевок попал ему на грудь, на чистый хитон, отмытый Иоанном как раз накануне их последнего ужина. Иисус взглянул на плевок, но не стал его стирать, а только посмотрел, улыбаясь, на Элифаза и его спутников. Элифаза просто скрутило от ярости.

– Зубоскал! Шутник! Скоро ты перестанешь шутить и зубоскалить! Уже не будешь смотреть свысока! Грязь и тлен!

Он ударил ногой по голени Иисуса, но сделал больно, скорее, своему большому пальцу, чем крепкой плоти задержанного. Сморщившись от боли, он воскликнул:

– Завяжите глаза этой свинье!

Эзра, который стоял поодаль, вытащил из рукава кусок ткани, который носил с собой, чтобы отирать пот (он страшно потел), и, поскольку росту он был немалого, завязал Иисусу глаза. Иисус рассмеялся и сказал:

– Вы, как я вижу, думаете, что я приму участие в ваших детских играх. Никогда не предполагал, что в глупости можно быть таким настойчивым и упорным. Забавно! Продолжайте, делайте что хотите!

Элифазу, чтобы нанести весьма слабый шлепок по щеке Иисуса, пришлось подпрыгнуть.

Он прошипел:

– Ну, теперь покажи, какой ты умный!

Другие последовали примеру Элифаза и принялись наносить удары, и исключением стал только Иона, который с сомнением проговорил: