Человек из племени Ад. Экзотическая сага

– Я знаю, – спокойно отозвалась Лейла. – Бедняжка внушила себе, что не справилась с моим поручением, и от переживаний ей сделалось худо. Она слишком близко принимает всё к сердцу, я много раз пеняла ей на это.

– Ей стало так худо, что я был вынужден позвать ей врача. Он не смог привести её в чувства, и бедную девочку пришлось унести на носилках.

– Как странно! Гюльфем ничего не сказала про обморок и вернулась на своих собственных ногах.

– Ага! – издал Сарнияр, начиная понемногу прозревать. – Видимо, она решила не пугать тебя или же постеснялась признаться в своей слабости.

В эту минуту, отодвинув штору, в дверном проёме показалась Гюльфем. Увидев царевича, она побелела как полотно. Ей пришлось поклониться до самого пола, чтобы скрыть от госпожи свою бледность и дрожь в ногах.

– Моя милая Гюль! – ласково обратилась к ней Лейла. – Твоя скромность просто не имеет границ. Почему ты не призналась мне в обмороке? Не хотела меня огорчать?

– Да, госпожа, – еле слышно проронила Гюльфем, – прошу вас, позвольте мне удалиться.

– Я понимаю, тебе, наверное, всё ещё неможется, – доброжелательно вздохнула княжна. – Иди, приляг и поспи немного.

– Спасибо, госпожа.

Гюльфем скрылась за шторой, но зоркий взгляд Сарнияра успел за ней приметить рыжую красотку, завязывающую на затылке концы головной повязки.

Поспешно попрощавшись с женой, он вышел из её салона, спрятался за мраморной колонной в коридоре и застыл в ожидании. Наконец дверь её покоев отворилась, и оттуда выпорхнула медноволосая девица, державшая в руке плетёную корзину.

Когда она проходила мимо колонны, за которой прятался Сарнияр, он вытянул руку и схватил её в охапку. Ферида собралась закричать, но он запечатал ей рот своей огромной ладонью.

– Тише, не надо поднимать шум, – попросил царевич.

– Ваше высочество, – изумилась Ферида, – неужели это вы?

– Собственной персоной, – оскалился он. – Отвечай живо и по существу. Куда ты направляешься?

– В дворцовый сад за апельсинами для госпожи.

– А где Гюльфем?

– В своей комнате.

– Можешь позвать её ко мне? Только не говори, что я велел. Придумай какой-нибудь благовидный предлог.

Секунду поразмыслив, Ферида с важным видом покивала головой.

– Я скажу ей, что пришёл медник. Сегодня все ждут его визита.

– Умница! – похвалил её Сарнияр. – А это тебе за труды.

Он снял с пальца один из золотых перстней и протянул его девушке. У Фериды вспыхнули глаза от жадности и восторга одновременно.

– Но ваше кольцо мне слишком велико, ваше высочество.

– Отнеси его в царскую кузницу, там это быстро исправят.

– Не стоит, – возразила Ферида, – я буду носить ваш подарок на шее, как кулон. Так к сердцу ближе.

Она призывно улыбнулась ему, однако царевич, полностью поглощённый мыслями о Гюльфем, если и заметил её смелые заигрывания, то не подал виду.

– Прекрасно, – сказал он. – А теперь беги, зови сюда Гюльфем.

– Я мигом, – ответила уязвлённая его безразличием Ферида и без всякой охоты поплелась в комнату товарки.

Хотя она не слишком спешила исполнить его просьбу, ему не пришлось долго ждать. Не прошло и минуты, как та же дверь снова отворилась и в коридор выглянула Гюльфем. На лице её отразилось лёгкое недоумение, когда она увидела, что снаружи никого нет. Она застыла на пороге, раздумывая, потом всё-таки вышла в коридор и сделала несколько шагов по направлению к колонне, за которой прятался царевич.

– Где же вы, господин медник, отзовитесь, – негромко позвала Гюльфем.

Сарнияр решил больше не прятаться и вышел из-за колонны.

– Это не медник, душенька.

Она попыталась убежать, но он быстро догнал её, подхватил на руки и куда-то понёс.

– Вы с ума сошли, – испуганно вскрикнула Гюльфем, вырываясь из его объятий. – Куда вы меня тащите?

– В одну укромную нишу, – ответил он. – Или ты предпочитаешь мои покои?

– О нет, – ещё больше испугалась она, – я предпочитаю нишу.

Усмехнувшись в ответ, Сарнияр втащил её в небольшое углубление в толще стены и задёрнул за собой непроницаемый занавес. Это укромное местечко предназначалось для женщин, желающих переговорить келейно с кем-нибудь из мужской челяди дворца. При таких беседах мужчину и женщину, само собой разумеется, должен был разделять занавес.

– Здесь довольно тесно, – заметила Гюльфем.

– Вот и хорошо, – шепнул царевич, – будем стоять лицом к лицу как любовники.

– Или враги, – возразила она.

– Не обольщайся. Враждовать мы не будем. Напротив, мы сейчас уладим всё, что мешает нам сблизиться. Прежде всего, ответь мне, пожалуйста, в какой момент ты пришла в сознание. Говори правду, крошка, потому что лгать бессмысленно. Я уже знаю, что к княжне ты вернулась на своих ногах. Ну, так что же?

– Я очнулась, когда Хаджи-хаким сунул мне под нос пузырёк с резко пахнущей жидкостью, который прятал в рукаве.

– Понятно, – помрачнел Сарнияр. – А потом он подал тебе знак, чтобы ты продолжала притворяться бесчувственной?

– Да, – прошептала Гюльфем.