Человек из-под земли

- Мне также. Я поехала в Рено, чтобы развестись, он должен был приехать ко мне туда. Но так и не появился. Просто-напросто цинично пустил меня по ветру... - она говорила это легким, хотя и не лишенным горечи, тоном, как о чем-то давно перегоревшем. - Я не видала его с тех пор, как покинула Санта-Терезу.

- Куда же он поехал?

- Откуда мне знать? Я не получала от него никаких известий.

- Похоже, он уехал за границу...

- Откуда вы знаете?

- От Марты. Она утверждает, что ей сказали это вы.

Это слегка сбило ее.

- Возможно, я и говорила что-то такое... Лео часто обещал увезти меня на Таити или на Гавайи...

- Обещаниями он не ограничился. Насколько мне известно, он забронировал два места на английском судне, шедшем через Ванкувер в Гонолулу. Корабль назывался "Свенси Кастл" и отплыл из Сан-Франциско около 6 июня 1955 года.

- И Лео отплыл на нем?

- Во всяком случае выкупил билеты. Вас не было с ним?

- Нет. В это время я уже, по меньшей мере, неделю была в Рено. Видно, он уехал с другой женщиной...

- Или один, - заметил я.

- О, нет! Лео не выносил одиночества. Кто-то должен был находиться при нем, чтобы он чувствовал, что живет. Собственно, это и было одним из поводов к тому, что я вернулась сюда, когда он меня бросил. Я хотела доказать себе, что смогу жить одна, что не испытываю в нем необходимости. Я родилась в этом доме, - она говорила так, словно все пятнадцать лет ожидала слушателя. - Это дом моего деда. Я воспитывалась здесь, у бабушки, когда моя матушка умерла. Это целое событие - такое возвращение в дом своего детства, одновременно интригующее и поражающее! Я чувствовала, что я невероятно молода и в то же время невероятно стара. Словно дух этого дома...

"Похоже на то, - подумал я. - В этом старомодном длинном платье, одновременно юная и древняя, внучка и бабка в одном лице, не лишенная шизофренического налета..." Она нервно встряхнулась, недовольная собой.

- Я совсем вас заговорила! Наверное, это жутко тоскливо!

- Ничуть! Меня интересует Лео. Я немного знаю о нем.

- Честно говоря, я тоже. Года два я засыпала с мыслью о нем и просыпалась в надежде увидеть его сегодня... А потом вдруг поняла, что совершенно не знаю его. Все в нем было внешним, вы понимаете?

- Не слишком...

- Ну, ведь вы знаете! Я хочу сказать, что у него не было внутренней жизни. Он был человеком действия - и это все. Весь он выражался в действии.

- В каком действии?

- Во время войны он участвовал в девяти или десяти десантах на Тихом океане. После войны выступал в регатах, играл в теннис, в поло...

- Немного же времени у него оставалось для женщин...

- Ему не требовалось много времени, - с терпкой иронией ответила она. - Таким как он, мужчинам без внутреннего мира, это не нужно. Я понимаю, это похоже на ревность и обиду, но на самом деле все совсем не так. Я любила Леона, может, и сейчас люблю. Не знаю, что бы я делала, появись он сейчас на пороге...

Она глянула на дверь.

- А это возможно?

Она качнула головой.

- Я даже не знаю, жив ли он...

- У вас есть повод думать, что его нет в живых?

- Нет... Но я часто убеждала себя, что он мертв, чтобы легче перенести все это. Он ведь даже не позвонил мне в Рено...

- Для вас это было ударом?

- Я проплакала всю зиму. Но забилась сюда и как-то выстояла. Теперь моя жизнь словно проходит на экране...

- Вы никогда не чувствуете себя одинокой, мисс?

Она твердо глянула на меня, словно проверяя, не собираюсь ли я случайно ввалиться в ее жизнь. Видимо, убедилась, что не собираюсь, потому что ответила:

- Я всегда чувствую себя одинокой. По крайней мере, так было, пока я не научилась жить в одиночестве. Вы поймете, что я хочу сказать, ведь вы тоже одиноки. Эдакое вечное сожаление о самой себе, когда винить во всем можно только себя...

- Это мне знакомо, - подтвердил я, чтобы иметь возможность вернуться к разговору о ее замужестве, казавшемся мне зерном проблемы. - Почему вы ушли от мужа, мисс?

- Между нами все было кончено...

- Вы не тосковали по мужу или по сыну?

- По Брайану - нет. Он был груб со мной, этого я не могла простить. Он угрожал, что убьет меня, если я попытаюсь забрать Джерри или хотя бы увидеться с ним. Конечно, я тосковала по малышу, но научилась обходиться без него... Сейчас мне уже и впрямь никто не нужен... в прямом смысле...

- А в переносном?

Ответом была улыбка, глубокая и настолько выразительная, словно ее лицо отражало тончайшие светотени мыслей.

- В переносном смысле все совсем иначе. Разумеется, я чувствовала себя предательницей. Больше всего меня мучила тоска по детям. Не только по Джерри, но по всем, которых я учила... Долго перед моими глазами стояли их лица, в ушах звучали голоса...

- Например, голос Марты Крендалл?

- Да, она была из моих детей.

- Вместе с Элом Свитнером и Фрицем Сноу...

Она глянула на меня сердито.

- Вы все обо мне разузнали, мистер! Я не такая уж важная фигура, поверьте мне!

- Возможно. Но на эту троицу я натыкаюсь постоянно. Они познакомились в вашем классе?

- К сожалению.

- Почему "к сожалению"?

- Потому что втроем они были взрывоопасны! Разумеется, вы слыхали об их лос-анджелесской эскападе?