Человек каменного века. Часть 1

Водитель, улыбнувшись во весь рот, отвечает: – Они не проверяют документы, разве только у иностранцев. Они собирают деньги. Со всех. Понемногу. Зато люди сидят в своих селениях и не бегают по стране. А мальчишки зарабатывают на еду и учатся службе, потом становятся военными. Так у нас многие военные начинали, почти все.

* * *

Солнце клонится к западу, ясное небо, ветра почти нет. Чулок на грунтовом аэродроме среди леса почти не колышется. Жара. Видно, что аэродром построен недавно. В стороне от взлетной полосы виднеются кучи вывороченных из земли корней, красная почва вокруг взлетно-посадочной полосы еще не успела зарасти травой. Посадочные огни, будки охраны и контейнеры дизельной электростанции, другого аэродромного оборудования – все новые, окрашены в камуфляжные цвета. Караван подъезжает к аэродрому и останавливается у тента вблизи большого дерева, дающего скудную тень. Все вылезают из машин, потягиваются, солдаты помогают разгрузить микроавтобус. Достают бутылки с водой, пьют, потом, отойдя на пару шагов, справляют малую нужду.

Гость и Мари немного отходят в сторону, но стоило им отойти метров двадцать вдоль взлетной полосы в сторону кучи корней, как солдаты замечают это и начинают кричать и махать руками: – Mamba verde, alto, mamba verde! (зеленая мамба, стойте, зеленая мамба!).

Гость остановился и стал расстегивать брюки: – Знаешь, они могут быть правы, змеи тяготеют к вырубкам. Давай, сначала я, потом – ты.

Со стороны закатного солнца появляется двухмоторный самолет. Он пробегает по полосе, разворачивается, возвращается к середине полосы, еще раз разворачивается, взревев моторами и останавливается вблизи палатки. Винты замедляют свое вращение и их рев постепенно стихает. Это – старый грузовой Ан-26 советского производства в белой расцветке с большими черными буквами UN на хвостовом оперении. Дверца самолета открылась, в нее выставили трап и оттуда вышел знакомый нам офицер в сопровождении двух солдат.

Он приветственно помахал Гостю, подошел к нему и пожал ему руку: – Привет, как добрались, я свое обещание выполнил. Прекрасный самолет. С дополнительными баками. И экипаж отличный, из Украины. Военные летчики. Не захотели воевать с русскими. Правильно сделали. Кстати, где обещанная плата?

Гость достал из рюкзака и передал офицеру сверток: – проверять будете?

– Ну что вы, у меня же ваш катер.

Офицер взял сверток, разорвал бумажный пакет, переложил пачки с долларами в карманы брюк: – Послушайте, мне было очень приятно с вами общаться, и я очень благодарен вам за ценные советы, однако, поймите меня правильно, иногда мне кажется, что вы стоите гораздо больше, чем тот товар, который вы привезли, и даже тот товар, о котором мы говорили.

И еще мне кажется, что вы не вернетесь за яхтой. Для вас она мало что значит. Впрочем, это не мое дело. Я подержу для вас катер ну, так, с полгода – больше не смогу. У вас есть моя карточка. Звоните в любое время. А потом, может быть, у вас все-таки появится желание заехать к нам. Рыбалка у нас, в самом деле, превосходная. Желаю удачи. Кстати, знаете, как такой тип самолета называется у военных? – Кокс! Вы говорили, что у вас нет кокса – теперь он есть! Офицер широко улыбнулся и еще раз пожал Гостю руку.

* * *

Самолет, в лучах угасающего заката пробегает по взлетной полосе, взлетает и удаляется в стремительно наступающую с востока темноту. Виды только два его бортовых огня. Шум винтов растворяется в воздухе, становится слышно стрекотание цикад, крики ночных птиц. Офицер, провожавший долгим взглядом улетевший самолет, поворачивается, идет к машинам и солдатам, разложившим на земле небольшой костер. В небе загораются звезды.

* * *

В тускло освещенном салоне самолета Гость и Уильям громко разговаривают на фоне сильного гула моторов. Остальные спят, улегшись на сиденьях вдоль бортов. Вещи сложены на полу в проходе, там же и какие-то тюки с маркировкой ООН. За окном темнота. Спит и второй пилот, расположившись на боковом сиденье у входа в пилотскую кабину. Через открытую дверь кабины видно, что его место занял бортмеханик.

Уильям излагает: – А этот лейтенант-наркодилер мне интересен.

– Да, он сообразительный, все схватывает на лету, из хорошей семьи, иначе в военное училище не попадешь, хорошо вписался в наркотрафик, работает на армейских заправил наркотрафика, ведет пару южноамериканских картелей, одновременно сливает часть информации в DEA, но – что в нем особенного? Таких было много, они поднимаются, устраивают перевороты, потом, если повезет, организуют диктаторские режимы, которые какое-то время живут, потом их сметает очередным переворотом, так, как карусель или как волны в море. Где и на каком этапе насилия в этой череде событий он найдет свой конец – это не так уж и важно.

– А вдруг он все же найдет силы и возможность спрыгнуть с этой карусели?

– Сомневаюсь. Хотя всякое может случиться. В последнем случае все будет еще хуже. Больше крови, больше страданий.

– Слушай, я давно хотел тебя спросить, ты зачем взял с собой этого мальчишку?