Человек неразумный

– И вот в Пентагоне приступают к разработке проекта с прелюбопытнейшим названием «Геномика народов…», – в этом месте Заломов сделал такое удивлённое лицо, что Драганов, хоть и пьяный, заметил это. – Да ты, Слава, не боись! Наши головастики, то бишь наши башковитые ребята, их быстро вычислили и раскумекали, что америкашки пытаются разработать генетическое оружие, способное поражать гены, характерные для русского народа. Огромная опасность, нависшая над всеми нами, заставила Партию выделить на контрборьбу немалые средства. Часть их идёт на финансирование нашего института и прежде всего моей лаборатории.

– Да ну!? – изумился Заломов.

– Да-да-да! они нас неплохо снабжают, но за то и спрос. У меня нет права ни на ошибки, ни на поиски. Никаких проволочек! Ежели я прекращу свои опыты сегодня, то уже завтра они меня мордой по батарее размажут.

Эти слова всколыхнули воображение Заломова, и он ярко представил, как кэгэбэшники волокут шефа вдоль грубых отопительных батарей, выкрашенных ядовито-зелёной краской.

– Егор Петрович, честно сказать, сведения о такого рода планах американцев смахивают на дезинформацию. Хотя кто их знает? В Пентагоне узколобых фантазёров тоже хватает.

– Ох, Владислав, ох, боюсь, ты меня недопонял. Я могу плохо разбираться в планах Пентагона, но у меня нет никаких иллюзий относительно возможностей Партии. Отказ от сотрудничества с нею чреват для нас обоих весьма неприятными последствиями. А теперь послушай-ка меня повнимательней… Вот, что я придумал. Эту нашу красную краску, что здоровье мух улучшает, можно использовать для получения практически неограниченного финансирования нашей работы да и всей нашей жизни.

– Нельзя ли поподробнее, – Заломов почувствовал, что стремительно трезвеет.

– Изволь, – пустился разъяснять Драганов, – ты ведь наверняка знаешь, каков средний возраст членов Политбюро? Можешь не отвечать – мягко говоря, солидный. А знаешь ли ты, в каком состоянии пребывают их внутренние органы – печень, почки, селезёнки и прочее? – шеф выразительно постукал себя по темени. – Ну а теперь подведём-ка итоговую черту. Итак, ежели мы покажем кремлёвцам, что делает наша красная краска с мухами и мышами, то изволь не беспокоиться о состоянии своего кошелька. И квартира, и машина, и лучшие курорты – всё будет к твоим услугам. Разве что поездки за бугор не получатся. Сам понимаешь, такой информацией не разбрасываются. Ну, теперь-то ты усё усёк? – закончил Егор Петрович с хитрым прищуром

– Не совсем.

Такой ответ разочаровал Драганова. Он уже устал убеждать этого странного и такого малопонятливого юнца. К тому же коньяк и громкая речь плохо сказались на голосовых связках пожилого человека.

– Ну да что тут понимать? Действовать, действовать надобно, – просипел Драганов. – Завтра же приступай к мышам. Я абсолютно уверен, что и тут всё получится.

– А я в этом не уверен. А вдруг КСК – мутаген? Это легко проверить на мухах. К тому же, Егор Петрович, я бы хотел попросить у вас отпуск.

– Срок?

– Четыре недели.

– Ого-го! Я лично даже не припомню, когда брал отпуск да ещё такой длинный. А недели тебе не хватит?

– Видите ли, Егор Петрович, я собираюсь жениться.

– На той томичке что ли? Мне кто-то говорил, что ты с ней того. Ну что ж? она баба подходящая, правда, говорят, она нерусская.

– Как это нерусская?

– Да так. У неё бабка чистокровная иудейка.

– Ну и что?

– Да вот и то. А ты о детях-то подумал? Ну да ладно, это твоя проблема. Тебе с ней жить и детей плодить… Хорошо, женись, но зачем для этого такой длинный отпуск? Хватило бы и двух недель, а после приступай к мышам.

– Егор Петрович, вы буквально ошеломили меня новым аспектом нашей работы. Я в растерянности. Мне необходимо подумать.

Драганов внимательно посмотрел на Заломова, будто увидел его впервые, и молча вернулся к утке. Он не мог понять, почему жалкий эмэнэс не клюёт на материальные блага. Откуда Егору Петровичу было знать, что его собеседник считал бессмысленной роскошью всё, что превышало зарплату технического лаборанта. «Ежели человек отказывается от работы за хорошие бабки, то он или идиот, или врёт, – мысленно повторил сибиряк свой любимый тезис, – но молокосос на идиота не похож – значит, врёт. Но почему же он мне врёт?».

То ли из-за этих тревожных мыслей, то ли из-за целебных свойств утиного жира, но к Драганову неожиданно вернулся его обычный голос, и он снова басовито захрипел:

– Ну что тут думать!? Тебе что? деньги не нужны, что ли? Учти, деньги – это удовольствия, и наоборот, нет денег – нет и удовольствий. Получать удовольствие от каждого момента – вот в чём цель и смысл жизни каждого физически и психически здорового мужика!

– И сколько же, по-вашему, нужно денег для полного мужицкого счастья?

– Денег, как и баб, много не бывает. Это закон природы.

– Так уж и закон? – осмелился возразить Заломов.