Человек-пистолет, или Ком

Итоги нашего визита к дяде Ивану не оставляли сомнений, что в моей жизни готовятся произойти самые значительные перемены к лучшему. Состоялся ясный и деловой разговор о моей будущей работе, перспективах и даже зарплате. Я вдруг взглянул на себя совсем другими глазами. Я, конечно, не семи пядей во лбу, но ведь и не круглый дурак! Так что моему покровителю не будет за меня стыдно. Я уверился, что и я из себя кое-что представляю, что, быть может, еще большую пользу России принесу — а ведь сплошь и рядом по блату двигают и круглых дураков, и совершеннейших мерзавцев… Я-то — лучше?

Я даже подумал о том, что в дальнейшем можно будет протащить за собой и бедолаг у Сэшеа. Тогда уж он избавится от всех комплексов!.. Можно было бы и Кома… Если бы он был нормальным человеком.

«Эх, друзья мои, — подумал я с грустью и досадой, — а ведь как славно мы могли бы жить все вместе, помогать друг другу, наслаждаться дружбой… Если бы не наш постоянный идиотизм!»

В воскресенье в Сокольниках неожиданно был устроен обед, на который впервые за долгое время мы собрались все вместе: мои отец и матушка, Игорь Евгеньевич, маман, Жанка, Лора, я, а также, конечно, и Валерий, без которого уже не обходилось ни одно семейное мероприятие… Создалось впечатление, что все шторма, которые в последнее время лихорадили наше семейство, наконец улеглись и все члены нашей семейной команды желают придать забвению прошлые раздоры и твердо настроились на мирное сосуществование.

И единственной причиной, возбудившей во всех такое миролюбие, стало, между прочим, не что иное, как известие о моих будущих блестящих перспективах. Оказывается, еще накануне, находясь под впечатлением беседы с дядей Иваном, матушка не выдержала и, позвонив маман, поделилась радостными новостями. В результате и было решено устроить этот обед, на котором я сразу ощутил себя в качестве именинника.

То, что перспективы (да еще и будущие) мен ли произвести такой решительный переворот в душах моих родственников, было выше моего понимания, но пришлось признать, что это так и есть. В один момент я превратился в их глазах из персоны «нон грата» в нечто прямо противоположное — как если бы нашел клад или сделался вдруг нобелевским лауреатом. Они переменились ко мне с такой банальной очевидностью, что оставалось только удивляться, что их самих нимало не смущает, как неестественно и пошло смотрится такая перемена. Будь я на месте маман, я бы из одной только вредности продолжал ненавидеть и даже еще определеннее давал бы это понять!.. Но маман как бы по-простому, по-родственному тут же стала подлезать ко мне:

— Ну теперь, зятек, мы от тебя не отстанем, пока ты всего не добьешься!.. Игорь же Евгеньевич не замедлил заверить, что, как только я наконец получу водительские права, он выпишет мне доверенность и предоставит машину в полное мое распоряжение.

Это очень напоминало ту ситуацию в сумасшедшем доме, когда я угостил медбрата Петровича горшком по голове, а уже через полчаса тот — как ни в чем не бывало — предлагал вместе решать кроссворды.

«Пусть теперь подлезают, — подумал я. — Я от них никогда не зависел и зависеть не буду».

— А послал бы ты, старик, своего дядю Ваню, — советовал мне неугомонный Валерий. — Я тебя еще лучше устрою! Я ж тебе обещал! Мы ж с тобой договаривались об этом, а ты меня на дядю Ваню променял! Нехорошо, старик. Ей-богу, нехорошо!..

Лора смотрела открыто и спокойно, и я понимал это так: «Много всякого у нас было — это правда… Поэтому как ты решишь, так оно и будет. Ты видишь, я тебе не навязываюсь… Кто знает, возможно, все мои сумасшедшие выходки не что иное, как неуклюжие попытки заставить полюбить себя, да и самой отыскать признаки настоящего чувства среди облепивших меня ничтожных теней и обыденщины… Да ведь бывал же ты счастлив со мной, а?..»

Может быть, я ошибался, и ее спокойствие означало совершенно другое? И вовсе было не спокойствием, а, например, беспросветной тоской?.. И я ловил Лорин взгляд в тщетной попытке понять. Жена была сегодня очень красива.

Отец и тот показывал, что глубоко удовлетворен развитием событий, и как будто разделял общий интерес к моему будущему.

Жанка держалась превосходно и ничем не выдавала нашу с ней «высшую связь». Такая же независимая, острая на язычок девчонка. И скорее по мне, чем по ней, можно было, пожалуй, что-то заподозрить. Она держалась так превосходно, что я и сам уже засомневался, а было ли между нами вообще что-нибудь, и существует ли эта «высшая связь»…