Непосредственно в родильной комнате и операционных появляются различные акушерские (родильные) кресла и столы. До последней трети XIX века родильные кресла мало чем отличались от образцов, которые могли использоваться при домашних родах. В столичных родильных домах использовались дорогие зарубежные родильные кровати, имевшие сложную конструкцию. Поскольку стандарты только зарождались, многие врачи конца XIX – начала XX века могли экспериментировать. Акушеры-гинекологи К. А. Раухфус, Д. О. Отт разработали новые кресла-кровати, которые позволяли лучше фиксировать положение роженицы с помощью специальных колец и ремней. Классическим на века стало родильное кресло, разработанное в начале XIX века акушером-гинекологом А. Н. Рахмановым, получившее наименование «рахмановское кресло». Кресло было специально сконструировано для родильного дома А. А. Абрикосовой, директором которого он являлся.
Трансформации подвергались и гинекологические кресла. Если прежде в клиники доставляли заграничные кресла, предложенные преимущественно немецкими или английскими врачами, то к началу XX века появилось достаточное число отечественных экземпляров, разработанных российскими акушерами и гинекологами[1274]
. Наиболее популярными креслами для осмотра пациенток были «шредеровское кресло», сконструированное известным акушером, автором много раз переиздававшихся учебников Шредером, и «кресло Симса»[1275].Технократическая модель родовспоможения предполагала взгляд на женское тело, как требующее профессионального вмешательства. Важнейшим преимуществом родильной клиники и проявлением зарождавшейся модели технократических родов становилась возможность применения оперативного акушерства. Врачи-акушеры стали доминировать над акушерками, так как только врачи могли осуществлять «оперативные пособия», акушеркам и повивальным бабкам строго запрещалось применять хирургические инструменты. Через оперативные пособия мужчинам удавалось проникнуть в некогда табуированную область женской повседневности, тем самым разрушая «женское пространство» родов, представленное роженицей и повитухой.
Статистические данные акушерских отделений свидетельствуют о стремительном росте оперативных вмешательств с 1860‐х годов. Анализ отчетов родильного госпиталя при Императорском клиническом повивальном институте в Санкт-Петербурге показал, что до середины XIX века операционных вмешательств было минимальное количество. За 1797–1844 годы при 4366 родах было сделано 312 оперативных вмешательств (7 %), большинство из которых относилось к разряду «малых» («повороты», «разрыв плодного пузыря»)[1276]
. В период с 1860 по 1882 год оперативные вмешательства составили уже около 10 % от всех родов[1277]. К концу XIX века до 20 % родов сопровождались хирургическими вмешательствами[1278]. В 1910‐е годы в родильных отделениях Москвы количество операций доходило до 30 % от принятых родов[1279]. В родильном доме в память С. Т. Морозова в 1914 году оперативные вмешательства составляли 28 % от числа принятых родов[1280] (Подобные тенденции были характерны для регионов. В родильном отделении Смоленской земской больницы процент оперативного вмешательства до 1890 года не превышал 10 %. В последующие десятилетия он неуклонно рос, достигнув к 1915 году четверти всех принимаемых родов. В начале XX века 45 % родильниц были поставлены те или иные формы патологий[1281]
. Данные начала XX века Брянского родильного приюта (Источник: Отчеты родовспомогательных учреждений, находящихся в ведении Московского городского общественного управления за 1914 г. М.: Городская тип., 1914.
Источник: