Человек с другого берега. Книга вторая

Дарий оглянулся. Большая комната оказалась практически пустой. Одну стену занимал большой, длиной не менее пяти метров, шкаф, светлые деревянные дверцы которого были украшены массивной композицией тёмно-серых кованых элементов – повторяющегося орнамента из сложно переплетённых стилизованных стеблей и листьев. Небольшой столик с такими же завитыми металлическими ножками и светлой поверхностью стоял возле длинной и широкой кровати с разобранной постелью, на которую Дарий не решился сесть. Элияху нетерпеливо указал место возле себя, на подоконнике.

В тот вечер Дарий не сказал и нескольких десятков слов. Он только слушал и слушал друга, который рассказывал о своей жизни в старом мире. Не жаловался, не сетовал. Хорошо рассказывал, местами даже забавно – Дарий весело смеялся, переспрашивал, удивлялся некоторым деталям быта и особенностям отношений. Тогда он впервые осознал, что диктатор, которого он считал ровесником, на самом деле по крайне мере лет на пятнадцать его старше. Темнота давно спустилась на город и озеро, но они не включали освещение, довольствуясь светом фонарей в парке. Значительно позже он понял, что лишённый какой-либо сентиментальности Элияху в тот вечер выдал ему практически всю свою «потустороннюю» историю. Не жене, не дочкам, не зятю-умнице, а ему – тому, кто сможет запомнить, понять и, когда придёт время, простить.

Прощаясь, диктатор неожиданно выдал:

– Ты патронов к своему пистолету так и не нашёл? Всё-таки яд – это не мужское решение вопроса. Да не дёргайся ты. Я ещё немного потерплю, но сколько смогу вытерпеть – не знаю.

Однако буквально через несколько дней, когда Дарий рискнул поинтересоваться его самочувствием, Элияху широко улыбнулся и сказал:

– Не волнуйся. Я решил жить долго и счастливо.

К моменту помолвки Ро и Эстер Элияху давно подал в отставку и появлялся в главном здании резиденции время от времени, когда хотел побыть в одиночестве в своих апартаментах. За годы, что прошли от того ночного разговора до дня помолвки, Дарий больше не слышал от друга ни единой жалобы. Те восемнадцать лет – это налаженная работа службы безопасности со штаб-квартирой в Новой Самарии, поближе к местам возникновения большинства инцидентов, это новый судостроительный завод, построенный в нескольких километрах от резиденции, это изобретение необычных вертолётов, похожих на летающие тарелки, это блистательный и благополучный красавец Элияху на своих парадных портретах и на улицах города, где любой желающий, соблюдая порядок и очередь, мог пообщаться с диктатором напрямую. Что произошло после их ночного разговора, Дарий так и не понял.

Ситуация резко изменилась после помолвки. Он прилетел тогда в Новый Иерусалим вместе с Талмаем, его женой Бет и дочерью Эстер. Девочку он прекрасно знал – она была одной из его учениц. Стройная точёная фигурка, огромные карие глаза, пухлые капризные губки – само очарование и совершенство. Скромна, умна, всё схватывает на лету и… своего не упустит. На фоне праздника, как посторонний, холодный и спокойный Ро, говорящий неприятным ровным голосом. Дарий мог бы списать его поведение на чрезмерное волнение, если бы не знал жениха и невесту много лет. Неужели Роувем передумал и теперь по каким-то причинам не может отказаться от свадьбы? Глупости. Ребята знакомы не менее пяти лет, дружили, встречались с разрешения родителей, решили пожениться самостоятельно, их никто не подгонял.

После помолвки Эли махнул ему рукой, подзывая поближе.

– Зайди ко мне прямо сейчас, есть разговор, – и, резко развернувшись, покатил в сторону своих апартаментов.

То, что приказал ему сделать Элияху после того, как за ними захлопнулась дверь, показалось Дарию бредом.

– Не выдумывай, дружище! Вспомни, восемнадцать лет назад ты уже собирался умирать, и ничего, выжил. А сейчас ты прекрасно себя чувствуешь, да и выглядишь, как всегда, отлично.

Эли поморщился.

– Не неси чушь, Дарий. Я привык отвечать за свои слова. Если я обращаюсь к тебе с подобной просьбой, значит, я что-то знаю наверняка. Не нужно пытаться успокоить меня самообманом. Послушай, у меня, кроме тебя, нет никого, на кого я мог бы положиться. Дочки и зятья не смогут этого сделать, а Рошку и так ждёт нелёгкая жизнь, давай не будем добавлять парню лишнего груза, – он вложил в руку Дария маленький шприц-ампулу, которыми часто пользовались врачи пограничников, наполненный бесцветной жидкостью. – Пошарь среди моих вещей и книг и забирай всё, что захочешь. Кроме часов, – он показал на свой медальон. – Не уезжай. Я надеюсь, что всё произойдёт быстро и безболезненно. Я устал от боли.

Оставаться в резиденции и ждать неизбежного было невыносимо. Дарий сидел в своих комнатах, пытаясь читать. С утра пришли посыльные от Элияху с несколькими тяжёлыми ящиками, которые он оставил нераспечатанными. Ближе к обеду он заметил какое-то оживление в парке, но не придал ему значения, пока к нему не ворвалась запыхавшаяся от бега и заплаканная Надя.

– Отец упал в обморок, – выпалила она. – Он в госпитале, Микаэль и Ро с ним.